Мой любимый компас (СИ)

Кашляю и в своего спасителя вцепляюсь, как и до этого руками и ногами. Мало ли что там с ним. Я еще жить хочу. Может, это и не из-за меня у него такая реакция. Может, это из-за девчонок, которые в соблазнительных купальниках здесь водную гладь рассекают.

Глеб молча дотаскивает меня до бортика, хватает за задницу и бесцеремонно плюхает ее на бортик бассейна. Не успеваю даже поблагодарить его, как он срывается в воду и широкими мощными гребками начинает плыть по дорожке.

Подрываюсь на ноги и бегом в раздевалку. Только не реветь, а в себя прийти от водных приключений. Сегодня столько всего в первый раз в моей жизни произошло. Первое погружение. Первые пять метров глубины. Первый почти поцелуй. И первый зачет по физкультуре!

— Так, Сверчкова, — снова уже почти ненавистный бас тренера. — На следующем занятии будем отрабатывать плавание кролем. Не забудь шапочку.

Да что б тебя… Дальше мысль не заходит, но я все равно торможу рядом с довольным Родниным.

— Олег Давыдович, боюсь, кролем я не умею, — терпеливо объясняю я и даже улыбнуться ему пытаюсь.

— Красный диплом хочешь? — задает он риторический вопрос.

— Конечно, хочу, — скриплю зубами, но все еще улыбаюсь.

— Тогда научись.

Нет, ну он серьезно, что ли? Что за удивительный человек этот… тренер!

— Да как же я научусь, Олег Давыдович, к следующему занятию не то что кролем, в принципе плавать? — злюсь уже откровенно, поэтому не обдуманно делаю первый промах. — Или вы еще кого-нибудь попросите меня по бассейну покатать?

А этот тиран будто только и ждал от меня таких слов. Его красная физиономия растягивается в довольной улыбке, словно я ему только что сказала, что выиграла Олимпиаду на длинную дистанцию с золотой медалью.

— Давай договоримся, Сверчкова, — выдает тренер, и я настораживаюсь. — Ты натаскаешь по трем предметам моего капитана команды к университетской олимпиаде, а он научит тебя плавать. И ты сдашь у меня все зачеты.

— В чем подвох? — настороженно спрашиваю этого узурпатора. Уж больно мне не нравится этот его шальной блеск в глазах.

— Никакого подвоха. Дашь на дашь. Ты мне помогаешь. Я тебе.

— А если он не сможет меня научить? Или я его? Он, возможно, у вас тупой? — злюсь уже откровенно, так как понимаю, что выбора у меня особо нет.

Тренер скептически смотрит на меня, потом его взгляд становится колким и уже не таким радушным, и он рявкает:

— Ты, Сверчкова, не заговаривайся. Понаехали тут из своего Дрездена! В России плохо жилось? А может вы инагенты? Или ты русских тупыми и недалекими считаешь? — на последних словах он уже орет на весь бассейн. Красный, как рак, брошенный в кипяток, и брызгая слюной во все стороны, трясет пальцем перед моим носом.

— Нееттт, — снова заикаясь, бормочу я, понимая, что, кажется, перспектива закончить университет с отличием тает, как снежный ком на апрельском солнце.

— То-то же! — вдруг выдыхает тренер и уже спокойно, но безапелляционно произносит, — значит так, Сверчкова! Либо ты соглашаешься, либо я приложу максимум своего влияния, и тогда уж ты вряд ли вообще закончишь наш прекрасный университет.

У меня начинает трястись губа, но я беру себя в руки и покорно киваю головой. Ни за что перед этим тираном не расплачусь. Опускаю голову вниз и покорно бреду в сторону раздевалки.

— Сверчкова, так что ты мне ответишь? — гремит строгий бас мне в спину.

«Гад ты», — вот что мне хочется сказать, но вместо этого я притормаживаю на мгновение и, посмотрев в его непоколебимые глаза, обиженно рапортую:

— Служу России!

Глава 7

Странно, что последняя мысль в моем сознании

промелькнула именно о нем.

— Яся, погоди! — кричит мне Таисия, когда из раздевалки я вихрем вылетаю прочь. — Да погоди ты. Куда так спешишь, словно за тобой черти несутся?

Замедляюсь на секунду и жду, когда новая подруга добежит до меня. У самой от злости даже волосы наэлектризовались. Того и гляди, бабахнет сейчас.

— Что случилось? Что там тренер от тебя хотел? — она с тревогой заглядывает мне в глаза и требует ответа.

— Он хочет, чтобы я за неделю научилась плавать, — с иронией бубню я, а после и вовсе начинаю с издевкой смеяться. — А через две он, наверное, захочет, чтобы я на КМС сдала.

— Роднин может, — с сожалением подтверждает она мои худшие опасения.

— Это конец моей многолетней зубрежке в погоне за красным дипломом. Гасите свет! — хлюпаю я все-таки носом, совершенно раскисая.

— Да погоди ты. А договориться пробовала? — ищет Тася пути к отступлению.

— Ага. Не помогло, — горестно вздыхаю.

И что-то мне себя так жалко становится, что я плюхаюсь задницей на пол прямо в коридоре. Таисия подсаживается ко мне и сочувственно гладит по еще слегка влажным волосам.

— А что он говорит? Он ведь так просто никогда не зверствует, — рассуждает подруга и заглядывает мне в глаза.

— Он хочет, чтобы я какого-то тупицу подготовила к университетской олимпиаде, — скулю я в голос. — А как я могу? Если тут даже преподаватели не в силах.

Но вместо того, чтобы поддержать меня, Тася лишь весело фыркает и отвечает: