Мой любимый преступник

При воспоминании о моей девочке в груди разливается уже привычное тепло. Мне нравится, как реагирует на нее мой организм. Нравятся эти бешеные эмоции, стоит только вспомнить серые хитрые глазки и прикушенную алую губу. Сердце заходится от переизбытка чувств, таких противоречивых, что просто сносит крышу. Мне ее хочется то прижать к себе как маленького котенка и никому не показывать, то продемонстрировать всему миру, чтобы все мудаки знали, что она моя. То залюбить до полуобморочного состояния, то целовать долго и нежно и уплывать от этого удушающего щемящего чувства. Сумасшествие самое настоящее. Я бы Аню с собой взял, если бы это не было так опасно. Там оставлять одну не хотел из-за её бывшего придурка. С***у глаза чуть ему вчера не повырывал за то, как облизывал её взглядом. А потом и вовсе еле себя сдержал, чтобы не убить к чертовой матери, когда рядом с Аней увидел. Только из-за нее и сдержался. Она за последние дни пережила столько эмоциональных встрясок, что надо пожалеть бедную девочку, а еще лучше зажалеть до хрипоты. Как она там?

Черт, даже мобильника нет позвонить. Видел её всего несколько часов назад, когда из дома выходил, а уже места себе не нахожу. Наверное, надела один из своих топиков и на огороде Вике помогает. Или с Даней играет. На макушке хвост свой затянула, который как она думает нелепый и смешной, а меня он дико возбуждает. Она с ним такая девочка сладкая и наивная, что так и хочется испортить.

Шумно выдыхаю и тянусь за сигаретой в карман толстовки. Надо сворачивать эти мысли, а то в джинсах уже тесно мать его. Очень вовремя.

Допиваю остывший кофе из пластикового стаканчика и бросаю его в урну. Это уже третий заход кофе, но убить-то время как-то надо.

Спустя пару часов объявляют поезд Дениса, и вот я уже на назначенном месте в десятке метров от центрального входа в вокзал. Недалеко топчутся полицейские, и мне приходится встать за колонну, чтобы лишний раз не светить своей известной физиономией. Дена узнаю сразу, как только он выходит из вокзала и бросает взгляд сначала на копов, а потом в мою сторону. Высокий, подтянутый со смазливой рожей его редко принимают за блюстителя закона. Бабы вешаются как осенние пальто на вешалку, а когда замечают еще и кобуру на поясе, то готовы раздвигать ноги уже прям посреди бара. Только эта скала твердолобая редко пользуется своим положением, отправляя тех снимать кого попроще, и я его понимаю. Сам редко ведусь на дешевые силиконовые украшения. Нас с ним прозвали «Двое из ларца». Потому что, во-первых реально похожи, как два брата родных, а во-вторых характеры мать его одинаковые.

Авитисов уверенной походкой направляется ко мне. В штатском он не привлекает ненужного внимания, наверное, именно поэтому и не стал одевать форму. Поравнявшись со мной, друг облегченно выдыхает:

- Макаров, я тебя урою, -  а потом рывком притягивает к себе и хлопает по спине. Я издаю смешок, искренне обрадованный видеть единственного близкого человека. Кажется, мы виделись последний раз в прошлой жизни. Хотя именно так и было. С той самой ночи моя жизнь разделилась на две части. До и после.

- Занимай очередь, - отвечаю, когда мы быстро спускаемся по ступеням.

- Смешно тебе, да? Ты хоть представляешь, какую кашу заварил? – друг лезет в черную кожаную барсетку и достает пачку сигарет. – Пойдем пешком пройдемся, здесь недалеко. Как раз расскажешь, где кантовался эти дни, - подкуривает одну и засовывает пачку обратно, потом оценивает меня глазами и ухмыляется, – А ты модный, Димас.

- Нравится? Могу дать поносить.  В сорокаградусную жару вещь ох***ая.  Эффект бани обеспечен.

- Да нет, спасибо, я в футболке уж как-нибудь.

- Зря отказываешься. Многие бабки платят за сауну, а я тебе с барского плеча так отдам. Могу прям сейчас. Она уже как раз нужной влажной консистенции.

- Придурок, - Денис ржёт и качает головой. – У тебя жизнь на кону, а ты шутки шутишь.

- А че мне еще делать? У меня и так нервы на пределе, а если я грузиться начну, вообще атас будет. - Денис понимающе кивает.

Это как у хирургов во время ответственной операции. Аня рассказывала. Они вместо того, чтобы проникнуться серьезностью происходящего и возложенной на них ответственностью, отмачивают шутки.  Снимают таким образом напряжение. Опять Аня. Снова заяц перетягивает мысли на себя. Встряхиваю головой, возвращая внимание Дену, - Лучше скажи, нахрена мы к генералу идем?

- На самом деле, брат, я сам не понимаю, почему он решил помочь, - качает темноволосой головой друг, - Я выцепил его уже у машины, когда он уезжать собирался. Попросил дать мне десять минут. Тот согласился. Ну я и сказал, что есть достоверные факты того, что Ильин крышует Савельева. Описал твою ситуацию, и тот сказал привезти тебя к нему.

- То есть ты меня сейчас ведешь прямиком в участок? – шокированно таращу глаза, - Твою мать Ден, если бы я не был в тебе так уверен, я бы тебе уже почки отбил.

- Щас, мечтай, - скалится друг и выбрасывает окурок на асфальт. Мы переходим дорогу и направляемся в сторону центра. –  Ефремов тоже не лыком шит. В кафе нас ждать будет.