Мой любимый преступник

- У нас с ним разные взгляды на жизнь, скажем так, - вспоминаю слова Савельева о том, что за деньги можно купить всё, даже человеческую жизнь и презрительно морщусь. Оказывается, это были не пустые слова. Сейчас он за свои бабки, заплаченные капитану, покупает мою. – Мразь, - понимаю, что произнес это вслух, когда замечаю странный блеск в глазах генерала.

- Вот тут я с тобой согласен, - искренне удивляет своей репликой и меня, и Дена и продолжает, - Поэтому мы с тобой должны сделать все, чтобы раз и навсегда избавиться от этой гниды. Я со своей стороны обещаю докопаться до истины. С тебя детальный отчет и флешка.

И вот с этой секунды я ему поверил. Дело не в словах и обещаниях. Слова могут быть красивыми и многообещающими, но фальшивыми и пустыми, как яркая новогодняя хлопушка, не содержащая в себе ничего кроме громкого выхлопа и пары дешевых блестяшек. Дело в том, с какой неподдельной ненавистью он говорил о Савельеве. Понятия не имею, что может связывать этих двух, но то, что Игорь Михалыч нажил себе когда-то врага в лице Ефремова факт.

Я выкладываю все карты на стол и обещаю завтра привести флешку, пожалев о том, что намеренно решил оставить её в доме. Не пришлось бы оставлять зайца во второй раз. Сергей Матвеевич, оказывается, именно так его зовут, судя по обращению Авитисова, укатывает после того, как узнает все подробности, и завтра в это же время мы договариваемся встретиться в кафе.

ДВАДЦАТЬ ПЯТЬ ЛЕТ НАЗАД

Игорь, облаченный в черный плащ, выходит из мерседеса и выбрасывает сигарету на асфальт. Давит окурок носком коричневого кожаного ботинка и широко улыбается, направляющемуся ему навстречу другу.

- Серега! Братишка!

Высокий худощавый парень в форме заключает в объятия близкого друга, которого уже больше десяти лет считает братом.

- Здарова, Сява! Ну, ты прям президент, - окидывает саркастическим взглядом парня напротив и качает головой. – Я не видел тебя всего два года, а кажется всю жизнь. С ума сойти.

Тот разводит руками и смеется.

- Это тебе не в войнушки играть, Серый. Я делами посерьезнее занимаюсь.

По лицу Сергея прибегает тень, и улыбка меркнет.

- В войнушки играют пацаны во дворе, а я в Афгане шкуру драл. Разницу чувствуешь?

Игорь примирительно вскидывает руки вверх и наигранно виновато тупит взгляд:

- Ну все, всё. Не так выразился. – закидывает руку на широкое плечо товарища и дружески прижимается лбом к его широкому лбу, - Знаю я все. Мне, когда сказали, что ты погиб, я думал, с ума сойду. Проклинал тебя за службу твою идиотскую. Войну это чертову. Всех на свете винил и себя в том числе, что отпустил тебя в пекло. Брат, я же жить не хотел тогда.

Сергей расслабляется и хлопает друга по спине.

- Да я сам думал, что тот свет увижу. Нас тогда пятнадцать человек в котел попало. Погиб мой однофамилец, а сообщили вам. Представляю, как Татьяна переживала, бедная моя. Как она, кстати? Я после тебя сразу к ней. Увидеть хочу страшно. Она мне на письма не отвечала, не знаешь почему? Я уже извелся весь. Кольцо вот везу. Обещал же жениться, как вернусь.

В светлых глазах вспыхивает тепло, и выражение лица наполняется предвкушением счастья. Игорь сдержанно отстраняется и прокашливается. Чешет затылок, и не спешит отвечать, тем самым заставляя Ефремова напрячься. Неужели что-то с любимой? Он столько раз гадал, почему девушка не отвечает на его письма. Можно только представить, какой ужас ей пришлось пережить, когда пришла похоронка. Его Таня. Танюша. Девушка с самыми длинными пшеничными волосами и яркими голубыми глазами. Его сокровище. Его любовь. Мать будущих детей и единственная женщина в жизни.

- Серег, тут такое дело, в общем...

Рука Игоря продолжает нервно ерошить волосы, и только сейчас Сергей замечает, как на безымянном пальце приятеля отражается солнечный луч. Он отскакивает, словно от металла и бьет прямо в глаза. Ослепляет и обездвиживает. Что это? Кольцо? На безымянном пальце?

- Ты женился что ли?

Вопрос вырывается сам собой, и тут Игорь поднимает на него взгляд, полный вины и бедное сердце замедляется. Сжимается, сдавленное неподтвержденной догадкой, и начинает обратный отсчет. Пять, четыре, три, два, один удар до момента, когда его жизнь обернется адом. Он в один момент потеряет друга и любовь всей его жизни.

- Серега, так получилось, ты пойми, - оправдания доносятся как сквозь плотную стену, в секунду выросшую между друзьями, - Мы оба оказались тогда убитыми горем. Думали, ты погиб. Таня, она вообще стала похожа на ходячий труп. Не ела ничего. Не пила.

- И ты решил помочь бедной девушке?

- Ну да. А как бы ты поступил? – вспыхивает Савельев и разводит руками. – Я узнал, что ты жив уже после того, как мы расписались.

- А Таня? Она знает, что я выжил? – вопрос дается с трудом, а ответ он считывает уже сам.

- А зачем? У нас дочь. Мы счастливы, Серега. Я не хотел снова бередить старую рану. Она уже пережила это горе.