Мой любимый шотландец

Впрочем, он никогда не похищал женщин. Теперь подобное не принято. В те времена, когда кланы радостно угоняли друг у друга стада, его предки часто воровали невест. Разумеется, женились они на своей ровне. Ему же удалось заманить в ловушку английскую принцессу. «Иной на моем месте упивался бы победой, – подумал Люциан, проходя мимо кирпичного фасада старого Сент-Джеймского дворца, – но не я». В глубине души он не до конца верил, что скоро станет женатым человеком. Судя по бледному личику и списку требований – красивые руки, горячий шоколад! – нареченная вовсе не в восторге от перспективы. Что ж, сама виновата: не играй с огнем, если не хочешь обжечься.

Вернувшись в свой особняк, Люциан сообщил Мэтьюсу, что женится на дочери Гринфилда, и велел подготовить комнаты рядом с его личными покоями. Лишние заботы притупили обычную наблюдательность Люциана, и крайнее неодобрение, промелькнувшее на лице помощника, осталось незамеченным.

«Теперь ей известно имя, данное тебе матерью», – думал он по дороге в кабинет. Даже Айоф знала его только как Люка. Очевидно, грязный, невежественный мальчишка из прошлой жизни всерьез решил породниться с принцессой.

* * *

В среду Люциан получил специальное разрешение на брак. В пятницу «Таймс» объявила дату и место: следующая суббота, в капелле Сент-Джеймс. Конечно, не собор Святого Георгия на Ганновер-сквер, но сойдет, и четырех дней вполне достаточно, чтобы Хэрриет успела обосноваться в особняке в Белгравии до отъезда в Драммуир.

Люциан сидел в кабинете за столом, изучая сводки нью-йоркской биржи, когда Мэтьюс принес почту – письмо с шотландскими марками от мистера Стюарта, будущего управляющего на шахте в Драммуире.

– Что это? – спросил Люциан, кивнув на лежащий на серебряном подносе листок.

– Телеграмма из Италии, – бодрым голосом пояснил Мэтьюс. Несмотря на сияющий вид, глаза у него были красные. Похоже, провел ночь за выпивкой и картами в своем любимом притоне и остался в выигрыше. Скоро купит новые карманные часы или костюм, либо отправится на скачки ставить на аутсайдера, либо приведет новую женщину в свою квартирку в Кэмдене. Женщины у Мэтьюса надолго не задерживались.

– Италия, – задумчиво повторил Люциан. Никаких деловых контактов в Италии у него не было, поэтому телеграмму он отложил и велел Мэтьюсу проследить за проветриванием и ремонтом комнат для Хэрриет.

Письмо Стюарта было кратким: номера в гостинице «Дроуверс» забронированы на указанные даты, условия работы на шахтах в Драммуире ужасные, настроение в шахтерской коммуне упадническое. Чего еще ожидать от шахты, побывавшей в нерадивых руках графа Ратленда? Люциана захлестнуло негодование, и ему пришлось встряхнуться, чтобы продолжить чтение.

Он взял с подноса телеграмму, отправленную из Неаполя.

Блэкстоун старина точка Слышал ты женишься мисс Хэрриет Гринфилд точка Поздравляю точка Осмелюсь порекомендовать «Искусство зачатия красивых деток» чтобы способствовать супружескому счастью точка В экстренном случае сам знаешь в каком начни с тычинок и пестиков точка Твой Баллентайн

Люциан недоверчиво фыркнул. Какая наглость! Он снова перечитал телеграмму, чтобы убедиться. Неужели его светлость пытается проинструктировать друга, как трахать жену? Люциан смял листок в кулаке. До того, как съехаться со своей возлюбленной, Баллентайн играючи соблазнял и мужчин, и женщин десятками и мог бы стать отличным консультантом по плотским утехам. Однако виконт знал, что Люциан вовсе не невинный юноша. Нет, этим посланием Баллентайн подразумевал, что с невестой могут возникнуть сложности, поскольку Хэрриет Гринфилд – девица благородного воспитания, а Люциан отнюдь не джентльмен.

Он ослабил галстук и оттянул ворот сорочки. Люциан и сам задумался об этом вчера, когда привезли новую кровать. Переспать с девственницей ему еще не доводилось. Он знал, что подобные леди считают его руки недостойными касаться их шелковистого тела. И все же она – женщина, а он – мужчина, и процесс должен происходить примерно так же, как обычно. Да пошел этот Баллентайн к черту со своей телеграммой!.. Люциан вернулся к биржевым сводкам, но только на пару минут. Видения обнаженной Хэрриет так и стояли у него перед мысленным взором, заставляя колонки цифр расплываться.