Мой лучший учитель

Мне захотелось надавать ей подзатыльников. Вот почему она сдавала зачет последней, ждала, что останется наедине с преподом.

— Ты ведь не думаешь, что я ей позволю? — Валентин опустил руку мне на талию и придвинул ближе. — Но принимать зачет повторно придется. Хотя я предпочел бы оказаться за тридевять земель от этой потаскушки. Пусть предлагает свои услуги тем, кто в них нуждается.

Как показала практика, Валентину действительно следовало держаться от Кузнецовой как можно дальше. И уж точно не позволять ей повторить тот же трюк с приставанием на пересдаче. Валентин, конечно, не повелся.

Только вот эта дрянь обратилась к ректору. Заявила, будто Валентин Петрович Залесский ее домогался и предлагал проставить зачет, если она переспит с ним. Какая несусветная чушь!

Но в институте разгорелся скандал…

Глава 52

В кабинете ректора, нашей строгой Клары Борисовны, собрался настоящий трибунал. Директор, декан, заведующие кафедрами, несколько преподавателей — их почти не было слышно. А вот визги Кузнецовой разносились на весь институт.

Именно они и привели меня в нужное место в нужное время.

— Комарова, вас не приглашали! — Клара Борисовна попыталась преградить мне путь.

— Но у меня есть что сказать! — возразила, отстранив плечом невысокую щупленькую ректоршу.

Ее пронзительные карие глаза изумленно блеснули за толстыми линзами очков.

В другой момент я бы ни за что не поступила подобным образом, но сейчас не видела иного выхода. Мне нужно было оказаться здесь, пока моего любимого учителя не кастрировали на месте.

Впрочем, судя по хмурым лицам деканов, они не спешили линчевать Залесского, его все ценили и уважали. На Катерину же теперь смотрели как на городскую сумасшедшую. А та картинно заламывала руки и истерила на публику.

— Валентин Петрович не приставал к Кузнецовой, — выпалила я, боясь, что меня выставят вон.

— Ты-то откуда знаешь?! — рявкнула Кузнецова. Клянусь, если бы не куча народа, она немедленно вцепилась бы мне в волосы. Лицо Катерины перекосилось от злобы, а притворные слезы моментально высохли. Она зло прищурилась и ткнула в меня пальцем: — Тебя там не было!

— Была, — спокойно произнесла я.

Залесский усмехнулся и посмотрел на меня с некоторым удивлением. В его взгляде не было ни раскаяния, ни тревоги. Он нисколько не боялся лживых обвинений Кузнецовой и ее угроз накатать заявление в полицию. А вот мои слова его определенно заинтересовали.

— Я была в кабинете, когда проходила пересдача, — нарочито уверенно произнесла, обращаясь к ректору. Клара Борисовна снискала славу рассудительной и порядочной женщины среди студентов и преподавателей. — Сидела за шкафом и читала. Валентин Петрович не приставал к Кузнецовой, напротив, это она пыталась соблазнить его и таким образом сдать зачет, к которому не была готова.

В кабинете действительно имелся широкий книжный шкаф, а за ним пространство, занятое стулом и напольной лампой. Почитать там было бы неплохо… Жаль, что я до этого не додумалась. Не допускала, что Кузнецова дойдет до такого, иначе действительно сопровождала бы учителя во время пересдачи. И не позволила дурной истеричке Кузнецовой испортить его безупречную репутацию.

Подумать только, и этой девушке я держала волосы, пока ее рвало? Мне было жаль ее. Я чуть с Валентином Петровичем не поссорилась из-за того, что пришлось задержаться на вечеринке. А она…

Ох уж эта Кузнецова.

— Это так? — Клара Борисовна обратилась к Залесскому. — Студентка Кузнецова проявляла к вам повышенное внимание, а Комарова это слышала? Почему вы не сказали, что у вас есть свидетель?

— Это я виновата, простите, — снова вмешалась. — Мы с Валентином Петровичем… Не хотели афишировать близкие отношения.

Клара Борисовна скупо улыбнулась и кивнула. Она всегда проявляла ко мне доброту и особое расположение, а сейчас как будто одобрила наши с учителем отношения.

Мне же стало стыдно и неловко.

Я соврала ректору… Соврала, потому что ни на секунду не сомневалась в своем мужчине. Валентин не стал бы приставать к Катерине, а вот она… Она могла испортить ему карьеру и вообще знатно изгадить жизнь. Подключить родителей и затаскать по судам. Меньше всего на свете мне хотелось, чтобы мой мужчина пострадал из-за наговора. И я постаралась это предотвратить единственным доступным мне способом.

— Они сговорились против меня! — взвизгнула Кузнецова. — Они же трахаются, конечно, она станет его выгораживать. Никого за шкафом не было!

— Полагаю, это не ваше дело, с кем проводит свободное время наш преподаватель и его студентка, — резко парировала ректор. — Насколько знаю, Ирина Комарова совершеннолетняя. Как и Валентин Петрович. Что до вашего заявления, Катерина, сейчас вызовем полицию и ваших родителей. Я в своих преподавателях уверена. А вот в вас, Кузнецова… Впрочем, вы — забота ваших родителей.

Подобное заявление отчего-то не обрадовало Катерину. Она вдруг побледнела и начала заикаться.

— К-как, р-р-родителей? Они тут при чем?! Разве нельзя обойтись силами института? Увольте Залесского, и дело с концом.