Мой лучший враг

Я мог бы порадоваться. Почувствовать себя польщенным. Только сейчас ситуация вызывает лишь дикое раздражение и желание вправить мозги бывшей почти невесте. Пойти и объяснить ей предельно четко, что между нами больше ничего не будет, что если она еще раз хоть пальцем тронет бесенка – я буду зол. Очень.

Готов ли я это сделать? Оборвать все нити? Да, наверное. Только Глор нет.

Может, Тео отрастил яйца и решил, что с него хватит? Поехал с ней расставаться, попутно ругаясь с двумя семьями?

Я думаю об этом, долго – так что и второе занятие проходит без особо приятных моментов.

А после нас находит помощник секретаря.

– Рейм, Лудар. Господин ректор хочет вас видеть.

Едва не присвистываю – хотя не умею. Новости одна другой лучше.

Келли издает стон и смотрит на меня живо, впервые за день.

– Как думаешь, что происходит? Это связано со вчерашним, верно?

– Пожалуй, иначе было бы странно.

– И что мы будем говорить, если сейчас попадем на допрос? Может, правду?

Тут есть один момент. Как бы я ни злился на Санди, мне не очень хочется спокойно и за спиной рассказывать, какая она идиотка. Но я смотрю на напряженные плечи бесенка – и понимаю, что пошлю и эту мысль в лаву, если понадобится. От Илмана можно ждать разного. Это серьезно. Мне почти хочется подойти к напарнице, взять ее за плечи и сказать что-нибудь, что говорят в таких ситуациях.

«Все будет хорошо», например. Глупость какую-нибудь – потому что день выходит глупым.

Но она первой мотает головой и предлагает определиться по ходу дела. Подать друг другу жесты: один палец за правду, два за ложь.

Ладно, сойдет.

С таким настроем мы идем к Илману.

Здороваемся с его секретаршей, как приличные студенты. Я прохожу первым – но приготовленные слова летят в бурю, потому что в кресле перед ректором, спиной к нам, сидит Кинан Рейм.

Мой, чтоб ему пусто было, отец.

Илман бросает на нас взгляд исподлобья.

– Проходите, – говорит на мою попытку застыть столбом.

Кинан Рейм разворачивается и говорит тоже:

– Здравствуй, Иден.

Стараюсь не слишком хмуриться в ответ. Невольно беру Келли за руку, киваю, здороваюсь – хотя это не очень просто: зубы так и сжимаются, не желая пропускать воздух.

– Келли, это мой отец. Кинан Рейм, – представляю тем не менее. – Отец, это Келли.

– Рад наконец с вами познакомиться. – У моего чопорного родителя, как всегда, негромкий, почти мягкий голос и острый взгляд. Он встает, следуя манерам, хотя делает это так, будто бережет каждое движение.

Не представляю, что в голове у бесенка. Ее губы двигаются – но она тут же берет себя в руки:

– И я с вами, лорд Кинан.

Даже удивлен, что это заявление звучит без фальши.

– Я тоже счастлив, что вы наконец увидели друг друга. – Мне кажется, или в голосе Илмана сквозит сарказм?

Паршивая ситуация. Келли дико некомфортно – она, конечно, не кричит об этом, и, знай я ее похуже, мог бы догадаться не сразу. Но слишком прямые плечи, грудь вперед выдают боевую готовность. Заманчивое зрелище, конечно, но мне вдруг хочется схватить ее и увести ото всей этой дури.

Попытаться разрядить обстановку, что ли?

– Чем мы заслужили столь необычное внимание? – кидаю беглый взгляд на Илмана, затем возвращаю отцу. – Если до тебя все же дошли слухи про вынесенные окна в актовом зале, это было два года назад.

– Меня не вызывали, – без тени улыбки отвечает тот. – Нашел немного свободного времени и решил узнать, как дела у моего сына. Две недели, а от тебя ни единой вести.

– Я рассказал лорду Кинану о ваших успехах, – говорит ректор, выделяя последнее слово.

Потрясающе. По какому вообще праву? Нет, я понимаю: они оба чопорные аристократы примерно одного возраста, знакомы неплохо. И раньше отец пытался контролировать каждый мой шаг вне дома. Но сейчас? Демона ему лысого. Он даже не может сказать, что платит за мою учебу.

Конечно, когда ты Кинан Рейм, любую дверь тебе открывают еще до того, как постучишь. Что ему нужно?

– Не хочу тратить ваше время. Вы занятой человек, лорд Илман. И ты, отец.

– Я решил познакомиться с девушкой, которая может стать женой моего сына, – припечатывает родитель. Опять акцент, в этот раз на слове «может», от которого ветер едва не срывается с пальцев. Но прежде, чем я открываю рот, он успевает продолжить: – Конечно, я многое о вас узнал. Вы хорошо учитесь. А вот на Парный факультет поступать до предложения Идена не собирались.

Пристально смотрит на Келли, которая слабо хмурится и говорит:

– Верно. Могу я попробовать рассказать что-нибудь, чего вы не слышали, лорд Кинан?

– В другой обстановке.

Илман ничуть не помогает делу:

– Отличная идея.

Да каких демонов?!

– Думаете? – пытаюсь улыбнуться я.

Ректор делает слегка удивленные глаза.

– Познакомиться с родней друг друга, по всем правилам, – всегда отлично. Я думаю, не ввести ли это условие обязательным в программу факультета. Видите ли, мои вопросы к вам не хотят заканчиваться. Вы вчера снова оказались в центре конфликта. С другой парой.

Проклятье, Эдон ему все-таки донес? Келли рядом подбирается еще больше. Я пытаюсь понять, насколько плохо дело, и интересуюсь:

– Кстати, их сегодня нет. Не знаете, где они?