Мой Лунд дорогого изгнания

Жара. Цикады. Солнце вновь
Царем сидит на небосклоне,
И нам с тобой пора исполнить
Наш старый ритуал – любовь.
Панини. Кофе. Мёд и сок.
Мы снова будем только двое,
Лицом к лицу с тобой не скрою,
Что жизни выучен урок.
Что каждое мгновенье дня
В его стократном повторении
Несет в себе благословение
Того бессмертного огня.

Знойный день

Моря соль и неба синева
Слились на горячем горизонте.
Тонким воском тянутся слова,
Зной разлит, как сладкий крем Пьямонте.

Годовщина

Сыграем фруктово-цветочно
На яблоках с гроздью вишневой.
Немодно, негромко, кулёчно
На тёплой скамейке садовой.
А может, сыграем картинно?
На скользком блестящем паркете,
Где тени колышутся длинно
В вечернем таинственном свете?
А, может быть, традиционно?
За столиком с Монтепульчано…
Я буду чарующе-стройной,
Меня очаруешь ты – piano.
Давай-ка сыграем на славу!
Четыре из всех неразлучных;
И даже на грозы управа
Найдется – рассеются тучи.

Мой Петербург

Мой милый город! Гордый Петербург!
Я уезжаю, не успев привыкнуть…
Лишь только блудной головой приникнуть
К подножьям статуй – рук, замкнувших круг.
Теперь уж мой удел – не успевать,
Смотреть взахлеб, не говоря ни слова,
Как вознеслись тяжелые подковы
Коней твоих, привыкших побеждать.
Я не ропщу, я выбрала сама
С чужой земли тобою любоваться
И этой грусти снова предаваться
В разрыве вечном сердца и ума.

Маргарита

Надену я алмазное и бархат,
Войду, как королева королев,
В чертоги, где атласом полог заткан,
Где ждут меня сто юношей и дев.
Скажу слова, как древние молитвы,
Пошлю любовь на ультра-частоте
И усмирю всех тех, кто жаждет битвы,
Им подарю все ключики к мечте.
И в зеркало взглянув, как Маргарита,
Нагая, изумленная собой,
Скажу я – в моих венах жизнь разлита,
Фонтаном бьет! Лечу! Лети со мной!

Стихия

Швыряло море в мокрое окно
Обрывки трав и тихо свирепело,
Я удивлялась – что ему за дело?
Ведь я его поклонница давно.
Меня ль пугать, меня ли искушать?
Я со стихией заодно – я знаю –
Слепа ее любовь! Я принимаю
На веру все, без цели понимать.
Оно убьет, оно же излечит
От всех житейских ран и не сложений
Людей и судеб – так, без приложений,
Одной волной твою судьбу решит.

А может, ты решишь не умирать?

Посвящается моему школьному другу Саше Т.