Мой маленький котёнок (СИ)

Я знаю, что мне следует обратиться к кому-нибудь, но мысль о том, чтобы обременять их своими проблемами, кажется невыполнимой задачей.

Как вообще рассказать о том, что сама принять не можешь?

Итак, лежа здесь, наедине со своими мыслями, ощущение было, словно я запихиваю себя всё более и более далеко в ловушку.

Я не знаю, как вырваться из этого, как найти способ чувствовать себя лучше. Но сейчас все, что я могу сделать, это лежать здесь и пытаться переждать бурю, надеясь, что когда-нибудь облака рассеются, и солнце снова засияет.

Но с течением времени темнота, кажется, сгущается. Мой разум полон сомнений в себе и отвращения. Я чувствую, что недостаточно хороша, что я никогда не буду достаточно хороша. Я даже не могу найти в себе сил встать с постели, не говоря уже о том, чтобы встретиться лицом к лицу с внешним миром.

Мне просто хочется лежать и не думать.

Мой взгляд нечаянно упал на стену, где висели фотографии всех моих близких. В этот момент в моем сердце просто пылал огонь ненависти, мне хотелось сжигать, метать, рушить, крушить и убивать. Но всё, что я могла сделать — это просто лежать. В этот момент мне стало так стыдно за себя.

Как можно было разрушить что-то столь прекрасное?

Я знаю, что есть люди, которые заботятся обо мне, люди, которые были бы рядом со мной, если бы я попросила. Но мысль о том, что я позволю им увидеть меня такой слабой и уязвимой, невыносима.

Мне стыдно. Так чертовски стыдно.

Я ничего не могу поделать, но чувствую себя обузой, как будто моих проблем слишком много, чтобы кто-то мог с ними справиться.

Но это не нормально. Я не в порядке. И чем дольше я нахожусь в этом состоянии, тем труднее мне найти выход.

Слезы начинают наворачиваться на мои глаза, и я чувствую, как в горле образуется комок. Я не хочу плакать, у меня нет на это сил.

Как будто прорвало плотину, и все эмоции, которые я сдерживала, выливаются наружу. Рыдания сотрясают мое тело, и я чувствую, что тону в собственном отчаянии.

Но плача, я чувствую себе только хуже.

Это темное и одинокое место, и я не знаю, как сбежать от него. Все, что я могу делать, это плакать и надеяться, что когда-нибудь, каким-то образом, все наладится.

Я вытираю слезы и медленно выбираюсь из постели. Мои ноги касаются холодного деревянного пола, и я слегка дрожу. Я хватаю свой халат и завязываю его вокруг талии, прежде чем выйти из своей спальни.

Когда я иду по коридору в сторону кухни, я замечаю, странный звук. Что-то кроме тихого гудения холодильника, когда я открываю его, чтобы взять бутылку воды.

Я откручиваю крышку и делаю большой глоток, чувствуя, как прохладная вода успокаивает мое пересохшее горло. И вот тогда я вижу его, сидящего в гостиной, купающегося в мягком свете лампы.

Папа поднимает глаза, когда я вхожу в комнату, и я не могу не заметить, как хорошо он выглядит. Его волосы слегка взъерошены. Он одет в простую белую кофту, которая подчеркивала его широкие плечи, а черные спортивные штаны — его мускулистые ноги. Когда я смотрю на него, меня всегда поражает, то как привлекательно он может выглядеть в любое время и в любой одежде.

— Привет, — говорю я мягко.

- Привет, — отвечает он, улыбаясь, а затем снова переводит взгляд на ноутбук, который стоит рядом с ним.

Я сажусь напротив него, пытаясь стряхнуть печаль.

- Почему ты все еще не спишь? — спрашиваю я, любопытствуя, что могло не дать ему уснуть.

— Я получил электронное письмо с работы, — отвечает он, протирая глаза. — Не мог уснуть, не проверив.

Я киваю, понимая, как сильно его работа давит на него.

В комнате царит умиротворение и тишина, только мягкий свет лампы отбрасывает тени на стены. Это похоже на святилище, безопасное пространство, где я могу убежать от хаоса моего собственного разума.

Я делаю еще один глоток воды, наслаждаясь прохладой, когда она скользит по моему горлу. Меня слегка клонит в сон.

Наблюдая за работой отца, я ни могу не чувствовать, как меня охватывает чувство спокойствия. Это как оказаться в эпицентре шторма, где все неподвижно и тихо, даже несмотря на то, что тебя окружает хаос.

Впервые за долгое время я чувствую, что, возможно, все будет хорошо. Как будто, может быть, для меня еще есть надежда. В этой мирной и тихой комнате, я понимаю, что иногда все, что нужно, — это мгновение полного бездействия, чтобы найти свой путь обратно к себе.

Именно здесь, наслаждаясь тишиной и покоем гостиной, мои мысли начинают блуждать. Но теперь это не что-то грустное. Я вспоминаю свое детство, те времена, когда мы каждое воскресенье ходила в церковь.

— Эмм, я тебе не мешаю? — спрашиваю я, нарушая уютное молчание между нами.

— Конечно нет, малыш. Что ты хочешь? — отвечает он, отрываясь от своего экрана.

— Когда мы в последний раз ходили в церковь? — спрашиваю я, мой голос едва громче шепота.

Папа хмурит брови, пытается вспомнить. — Я думаю, это было несколько лет назад, — наконец отвечает он.

— И почему мы остановились? — спрашиваю я.