Мой механический роман

— Привет, — говорит Тео, отводя меня в сторону, когда мы все расходимся, чтобы идти в класс. Я съела гораздо большее количество кексов, чем могла бы когда-либо съесть, но об этом легко на время забыть. — Я имел в виду, что мы должны что-то сделать. Я имею в виду, я должен.

Он говорит тихим голосом, и мне приходится сдерживать улыбку.

— Что-то, вроде завоевания цифровых роботов?

— Нет, не роботы. — Он ерошит свои волосы и о нет, о нет, о нет. Они выглядят такими мягкими.

— Так что же ты тогда предлагаешь?

— Я не знаю. Дай мне подумать об этом. — Он смотрит на меня рассеянно. — Почему ты никому не сказала, что у тебя день рождения?

Потому что тогда мне пришлось бы признать тот факт, что мне восемнадцать.

— Ох, — говорит он, взглянув на мое лицо. — Да, окей. Мы поговорим позже. С днем рождения, — кричит он мне, убегая с улыбкой на лице, и о нет, о нет, о нет.

Мне определённо не до этого сейчас.

* * *

Поразительно, но Нилам не в восторге от моего дня рождения.

— Ты можешь убрать это? — спрашивает она, ударяя по моему шарику. — Некоторые из нас пытаются работать.

— Да и некоторые из нас пытаются есть, — говорит Дэш, отталкивая инструменты Нилам подальше от разложенных на столе картофеля с карри.

— Почему ты вообще здесь? — Нилам огрызается на него. — Иди затяни несколько винтов.

Дэш закатывает на меня глаза.

— Да, моя королева, — говорит он Нилам, беря со стола коробку самсы и отправляясь в дорогу.

— Привет, — говорит Тео позади меня. — Могу ли я узнать твоё мнение по этому поводу?

— Хм? — Да, конечно. Я поворачиваюсь, чтобы следовать за ним, но не раньше, чем ловлю взгляд Нилам. Как обычно, она думает, что мы с Тео заняты флиртом или чем-то вроде этого, вместо того, чтобы работать.

— Как дела? — Я спрашиваю его, и он садится за нашего незавершенного бота, которого мы сейчас зовем Танос, пока не придумаем менее банальное имя.

— Я подумал, может быть, мы могли бы построить какую-то защиту, — говорит он. — Сделайте так, чтобы меньше внимания уделялось нашему оружию и больше — использованию их оружия нашу пользу. Не то чтобы мы единственные, кто случайно использовал кинетическую энергию себе во вред.

(Слава богу, мы рассмотрели крутящий момент на уроке.)

— Так ты думаешь, над… бронёй? Спрашиваю я.

— Я подумал, что было бы здорово, если бы мы сделали что-нибудь из полиуретана, — говорит он. — Тогда мы могли бы использовать под ним сверхлегкий металл, например титан.

— О, чтобы другое оружие было повреждено, прорезав наш пластик?

— Да, именно. Я просто не уверен, как можно включить это в металл.

— Мы могли бы сделать наложение. Построить ему какую-нибудь шестиугольную форму, типа пчелиных сот, — говорю я, размышляя. — Соединить это вместе, как соты, поверх металла.

— Да, идеально, что-то в этом роде, — говорит Тео, энергично кивая. — Но я никогда не работал с пластиком, и Мак не знает, как это…

— Мой отец так делает, — говорю я, не задумываясь, и тут же жалею, что сделала это.

Тео смотрит на меня, вероятно, видя по моему лицу, что я, возможно, только что совершила ошибку.

— Пойдем, — говорит он, подзывая меня. — Давай на минутку выйдем на улицу.

Я не знаю, действительно ли мы настолько интересны, или наше отсутствие просто слишком заметно, но когда мы выскальзываем из класса, каждый смотрит, как мы уходим.

Нилам бросает взгляд на Эммета, который тут же делает вид, что занят какой-то деталью, которая находится у него в руке.

— Ты в порядке? — спрашивает Тео, когда мы выходим на улицу, и я помню, что он привык к тому, что за ним всегда следят. В целом он чувствует себя комфортно на публике.

— Ой. Ага.

— Врунишка. — Он смотрит на меня, затем задумчиво проводит большим пальцем по губе. — Назови меня сумасшедшим, но кажется, что ты «забыла» о своем дне рождения, затем вспоминаешь своего отца с таким выражением лица, вероятно, у вас есть что-то общее. Он забыл или что?

Нет, он этого не делал. Он никогда этого не делает, хотя я чувствую себя виноватой, осознавая, что это первая догадка Тео, потому что похоже, что его отец определенно забывал о нем раньше.

— Ну нет, я просто… — Я сглатываю. — Мне сейчас восемнадцать, — говорю я медленно.

— Мне тоже, — говорит он. — Мой день рождения был в ноябре. Мы можем пойти проголосовать вместе.

Я знаю, он шутит, чтобы разговор был легким, но теперь, когда он слушает, мне действительно хочется поговорить об этом.

— Мне восемнадцать, а значит, я не несовершеннолетняя, — объясняю я. — Итак… я могу выбирать, где хочу жить.

— Ой. — Тео моргает. — Я не думал об этом. Ты хочешь сказать, что не хочешь…

— Нет-нет, я определенно хочу жить с мамой. — Я прочищаю горло. — Просто, эм, раньше, чем мне приходилось? А теперь я просто… могу.

Он медленно кивает.

— И ты думаешь, твой отец ожидает…?

— Нет-нет. — Я вздрагиваю. — Это глупо, правда. Я просто думала о том, что все намного хуже, что теперь все зависит от меня.

— Ага. Да, я это вижу. Он бросает на меня взгляд спасителя мира. — Что мы можем с этим поделать?

— Что? Ничего. — Я смеюсь. — Не каждая проблема должна иметь мгновенное решение, Тео.

Он слегка ощетинивается.

— Я знаю, но..