Мой милый Гаспаро (СИ)

Что было ещё в голове друзей, Давид мог только догадываться. Они молчали остаток пути, полагаясь пока на время. Время летело со скоростью четвёрки коней, которые уносили их всё дальше от Лондона, мимо леса и деревень… Чужая земля не радовала душу, как и показавшийся за холмом нужный замок…

Его серые стены с готическими фигурами по краям, его остроконечные башни и лающие собаки у ворот — всё заставляло тревогу расти. Серые облака в спускающий вечер будто видели происходящее внизу и чернели от предчувствия неприятностей. Казалось, попасть хотя бы за ворота этого замка — принесёт каждому смерть скорее, чем удастся спасти Юлию.

Гаспаро же не подпускал к себе никакой страх. Он выпрыгнул из кареты, когда та ещё не совсем остановилась у закрытых ворот, и сразу направился к заметившему его садовнику. Пообщавшись с ним некоторое время, он вернулся в карету к ожидавшим спутникам:

— Садовник напуган до безумия, — смотрел Гаспаро на далеко не дружелюбного вида замок. — Надеется, что нам удастся разоблачить графиню, что мы не первые, кто пытается, но никто не выходил живым.

— Значит, прислуга знает о тёмных делишках их ведьмы-хозяйки, — улыбнулся Фабио.

— Именно, — поддержал друг. — Садовник сказал, что сделает вид, что запер ворота, когда муж графини покинет замок. Тот каждый вечер уезжает. Собак также уведёт подальше.

— Что ж, — вздохнул Давид и приказал извозчику уезжать. — Подождём, когда он уедет… Стоит укрыться где-то…

Глава 46

Граф Керр, действительно, тем вечером покинул замок. Его карета быстро куда-то увезла, а в замке тем временем погас свет за несколькими окнами. Оставив карету в зарослях леса, Гаспаро, Фабио и Давид подошли к воротам.

Те тихонько приоткрылись сразу, как коснулись… Тишина вокруг успокаивала, и Фабио шепнул:

— Не обманул садовник… Убрал собак.

— Любит вас фортуна пока ещё, — подивился Давид, но на душе всё ещё томились сомнения. — Все английский знают?

— Знаем, — улыбнулся Фабио. — Удастся всё понять да пообщаться.

— Действовать надо и не бояться, вот и вся фортуна, — прошептал Гаспаро.

Заметив открытую в стороне маленькую дверцу и как кто-то слегка качал фонарём в руке, будто подавал знак, он кивнул спутникам направиться именно туда. И удивление, и смятение ощутили они, когда увидели того самого садовника…

— Прошу вас, — шептал он на английском, подгоняя пройти в дом. — Это чёрный ход, скорее же…

— Вы, вижу, не в первый раз проводите сюда людей? — вопросил тихо Давид.

— Вы догадливы, — кивнул садовник и указал на открытую дверь, ведущую в подвалы замка. — Помогите же нам всем.

Только все насторожились, сомневаясь в словах садовника, как из подвала стали доноситься женские стоны, потом крик, снова стон и визг…

— Юлия, — рванул было Гаспаро бежать на помощь в подвал, но Давид остановил руками:

— Это может быть ловушка!

— Вы глухой?! — поразился Гаспаро.

— Не знаю, и я сомневаюсь, — молвил Фабио, но садовник не терял надежды:

— Давно к нам не приходили, чтобы отыскать какую пропавшую девушку. Всё никому не удавалось доказать жестокость графини. Меня все сумасшедшим считают, слуги в доме не верят и ослушаться хозяев, прийти сюда, не осмеливается никто.

— В замке никого, кроме слуг, больше нет? — вопросил Фабио.

— Нет, сударь, никак нет. Граф уехал, а графиня сразу в подвал, к своим пленницам.

— Я проверю, — вызвался Фабио уйти с садовником осмотреть замок, тогда как Гаспаро уже не мог больше выносить доносившиеся из подвала крики мученицы.

Давид последовал за ним, оглянувшись несколько раз на выход. Всё казалось подозрительно и странно, но дороги назад будто не было… С ужасом видели скоро оба, как за прутьями нескольких камер лежали бессильные девушки: то ли в бессознании…. то ли мертвы…

Истощённые девушки, кто-то без руки, кто-то перевязанная, кто-то лицом к полу, будто кто туда бросил, — навевали ужас. Гаспаро льнул к каждой камере, зовя любимую, но не узнавал её ни в одной из девушек… Страх рос…

Доносившиеся вновь крики из-за показавшейся в стороне двери, из-под которой лился слабый свет, заставили Гаспаро и Давида скорее направиться туда… С большой осторожностью Гаспаро стал приоткрывать дверь. Сразу подглядывая в появившуюся щель, и он, и Давид видели небольшой кабинет, посреди которого стоял стол для пыток.

К ним спиной стояла женщина в роскошном тёмном платье и крутила колесо у стола, чтобы всё больше и больше растягивать привязанную к столу девушку. Та в истошных криках мучилась сей пыткой, а женщина еле слышно молвила:

— Скоро, моя хорошая…. скоро всё закончится…

Ворвавшись в кабинет, Гаспаро было накинулся на кровожадную графиню, как она, словно руководимая самим дьяволом, резко повернулась. В одной из рук у неё был нож, которым она с душераздирающим криком хотела Гаспаро убить. Только тут же сориентировавшийся Давид выхватил свой пистоль и выстрелил. Графиня так и пала замертво на пол, а кровь тонкой струйкой полилась из её лба на пол…

— Мертва, — тихо сказал Давид. — Что ж её раньше не убили вот так?