Мой милый повеса

– Да, – подтвердила Сара. – Я написала мужу, что ты отказываешься возвращаться в Лондон. Он, кстати, очень пристально следит за поведением Харта.

Мэг на миг прикрыла глаза.

– Ничего не говорите: не хочу знать.

Сара ножом намазала мед на кусочек тоста.

– Понимаю, что не хочешь, но должна. Ты не можешь прятаться вечно: и так все лондонские новости проходят мимо нас. Кристиан написал, что леди Юджиния и сэр Уинфорд объявили о помолвке.

– Неужели? – улыбнулась Мэг. – Я рада за сэра Уинфорда: это очень порядочный джентльмен и заслуживает счастья.

– Да-да, – продолжила Сара. – Я согласна: тебе нужно было побыть одной, но уже прошел почти месяц, а вы с Хартом не предприняли ни единой попытки помириться. Проблемы нужно решать вместе.

Мэг отправила в рот кусочек яйца.

– Кто говорит, что нам нужно решать проблемы?

– Собираешься остаться здесь навсегда? – улыбнулась Сара и принялась за намазанный медом тост.

Мэг поджала губы: надо уступить, подруга права.

– Ладно. Так что поделывает мой супруг в Лондоне в мое отсутствие: напивается вусмерть и не вылезает из постели Марии Темпест, полагаю?

Сара засмеялась, явно довольная собой.

– Пусть Кристиан сам тебе расскажет. Он будет уже с минуты на минуту.

Точно через четверть часа дворецкий объявил о прибытии лорда Беркли. Слуги торопливо поставили на стол тарелку, наполненную едой. Он ехал всю ночь и, без сомнения, устал и проголодался.

После традиционных приветствий и любезностей Сара одарила мужа неприлично долгим поцелуем, потом повернулась к Мэг.

– А теперь, Кристиан, расскажи ей то, о чем написал мне.

Мэг постаралась, чтобы руки, державшие чашку с чаем, не затряслись.

– О похождениях моего супруга?

Прочищая горло, Кристиан откашлялся.

– Если это можно так назвать. Он стал просто разваливаться на глазах, когда вы уехали.

– Разваливаться? – захлопала глазами Мэг, сомневаясь, правильно ли расслышала.

– Харт почти все ночи проводил на кушетке в нашей гостиной. Говорят, что он по клубам проиграл чуть ли не целое состояние, – настолько был рассеян из-за душевных переживаний.

Она перевела дух. Вот это было удивительно!

– Его отвергла леди Мария?

– Наоборот. Она ясно давала ему понять, что готова его принять, но Харт не ответил на ее призыв.

Мэг на секунду закрыла глаза, испытав несказанное облегчение.

– Вы уверены?

– Он сам мне рассказал об этом три дня назад, когда упился вусмерть и стал по этой причине предельно откровенен. Он любит вас, Мэг: я в этом убежден.

– Любит меня?

Если бы Кристиан сказал, что Харт наполовину волк, она бы наверняка удивилась меньше.

– Да. Нам, дуракам, требуется чуть больше времени, чтобы понять, что мы влюблены.

Вооружившись вилкой, Кристиан подмигнул жене и принялся за еду.

– Ты прав, дорогой, – рассмеялась Сара.

– Что, если вы ошибаетесь и он не любит меня?

– Мэг, я ваш должник, – напомнил Кристиан. – Если бы не ваша помощь в прошлом году, не уверен, что мы с Сарой сегодня были бы вместе. Обычно я не участвую в таких делах: пусть посредничеством занимается Люси, – но здесь есть только один способ убедиться в том, что я прав. Возвращайтесь в Лондон и поговорите с Хартом.

В тот же самый день, ближе к вечеру Люси Хант в сопровождении Делайлы Монтбанк приехала с визитом к Харту, и хозяин нехотя пригласил их в кабинет, без особой, впрочем, радости. Его мало интересовало, что расскажет эта парочка. Он все еще не до конца пришел в себя после обильных возлияний прошлой ночью, поэтому не было никакого настроения ни с кем общаться.

Люси решительно прошла в кабинет, стянула перчатки и, жестом указав Делайле на кресло, принялась расхаживать перед камином. Вся в розовом, девушка уселась и принялась рассматривать Харта своими огромными темными глазами, время от времени оглядывая комнату, словно пытаясь запомнить детали обстановки.

Заметив у нее на руке глубокую царапину, видневшуюся из-под перчатки, Харт спросил:

– Что случилось?

– Это попугай. Зато теперь я научилась сдерживать себя и не издеваться над ним, – фыркнула Делайла.

Харт поджал губы, пытаясь скрыть улыбку. Люси была права: эта девица – уникум.

– Итак, чем обязан удовольствию видеть вас, ваша светлость? – повернулся он к герцогине. Из-за ее непрерывного хождения туда-сюда у него опять разболелась голова.

Сцепив руки перед собой, Люси высокомерно посмотрела на него, как полководец, который готовится к генеральному сражению (ему даже захотелось вытянуться перед ней во фрунт), и заявила:

– Я приехала задать вам один вопрос, Хайгейт.

– Слушаю вас.

Люси резко остановилась и покачалась с пятки на носок.

– Когда вы перестанете быть таким идиотом?

– Что, простите? – нахмурился Харт.

– Она спросила, когда вы перестанете быть таким идиотом, – громко повторила Делайла, словно он был туг на ухо.

Бросив на девчонку угрожающий взгляд, Харт опять повернулся к Люси. Что за наглость! Мало того что герцогиня устроила заговор против него, так еще осмелилась обозвать его идиотом у него же в доме!

– Не понимаю пока, почему я идиот!