Мои миры

Уже добравшись до верхней площадки, Макс почувствовал, что сил не осталось не то, что ползти, но даже бояться. Теперь он был наверху. Загнанный и испуганный. Не понимающий, что творится. Само собой, что до вершин гор, образующих ущелье, не добрался, но лестница ему покорилась. И ветер стих. Странно. На вершинах обычно ветер усиливается, а здесь?

— И что теперь? — спросил Ако¹, седой мужчина лет пятидесяти спортивного телосложения с усталым взглядом.

— Пока не знаю. Надо подумать. — Кнему² развалился в кресле и сложил руки под подбородком. Он был прямой противоположностью. Молодой, что-то около тридцати, с рыхлым брюшком и самоуверенным взглядом.

— Зачем он тебе нужен? Очередная игрушка? — Ако протёр усталые глаза. — Заканчивай с ним!

— Вот так просто взять и убрать его? Не-е-ет! — было видно, что у Кнему в голове начинал зарождаться план.

— Судя по тебе, то мне пора начинать его жалеть, — мужчина подошёл к стене-экрану, на который проецировалась интерактивная объёмная карта.

Карта жила своей жизнью. День на ней сменяла ночь, загоралась иллюминация там, где располагались города. Ако парой взмахов уменьшил карту до размера планеты и быстро перевёл на экран изображение каменистого спутника. Затем стал увеличивать картинку. Стали появляться озеро, горы. Изображение увеличивалось до тех пор, пока во весь экран не появилось измождённое лицо человека, лежащего на верху огромной лестницы.

Объект лежал почти без сознания. Хоть приборы показывали обратное. Сколько таких, потерянных в измерениях, Аку пришлось видеть. Обычно жертвы разных мошенников. Конечно, это не кидалы, не шулеры. Впрочем, именно кидалы, но на межпланетном уровне. Похищают людей, используют. Или горе-учёные, экспериментаторы. И те, и другие попадают под их юрисдикцию.

Обычно их пытаются вернуть или адаптировать к новым реалиям при помощи местных агентов типа Манафа на Марсе и Агнессы на Сатурне. В основном это получается. Но есть и такие, кто волею судеб не могут оставаться на месте. И тогда приходится их стирать, чтобы не вносить путаницу. Дело не из приятных, но работа есть работа. Правда Кнему, этот любитель экспериментов. Вечно придумает способ… Нет, дальше лучше не думать.

¹Ако — утомлённый (египетское имя).

²Кнему — моделирующий (египетское имя).

— Давай-ка остынь со своими фантазиями. Твои фокусы там, — он многозначительно посмотрел наверх, — я думаю, давно раздражают.

— Да брось, ему нет до нас, — Кнему усмехнулся, — а тем более до них никакого дела. Ты же знаешь, что всё это мираж, химера.

— Химера? Как знать, как знать. Доразвлекаемся. Если что, предупреждения не будет, — вздохнул Ако.

Он ещё раз взглянул на экран. Вот ещё один бедолага лежит и не знает, что его участь сейчас решается в больной голове модератора. Он оглянулся на напарника. Кнему уже вызвал виртуальную клавиатуру и вводил какие-то команды. Оставалось только ждать, что на этот раз выдала его больная фантазия.

Макс поднял голову и, безусловно, повалился бы на пол, не лежи он и так. И какой пол! Искуснейшая мозаика его была составной частью оформления прекраснейшего дворцового зала. Лестница, которую он с таким трудом преодолел, вела к резному золотому трону. За троном висел гобелен ручной работы с изображением неба. Рисунок постепенно переходил в роспись потолка. С первого взгляда Макс с трудом определил, что это именно роспись, настолько тонкой и великолепной была работа мастеров. Скалы, обрамлявшие ущелье, оказались стенами, также покрытыми изысканными гобеленами. Далеко внизу у самого подножья лестницы теперь были не статуи, так долго и ужасающе буравившие его красными глазами, а два рыцаря в серебряных латах. Они стояли навытяжку, крепко держа секиры. И никаких красных глаз. Но самое удивительное было при входе в зал. Его охраняли два великана. Непонятно, как они вошли в зал. Несмотря на огромные до неприличия размеры, вход для них предусмотрен не был.

Макс сел на верхнюю ступень. Он не мог понять, как всё так резко изменилось. «Галлюцинация? Бред? Ну, конечно, бред! — подумал он. — Этого не может быть». Макс повернулся, чтобы ещё раз осмотреться, и нечаянно задел разбитую голень. Казалось, удар тока прострелил его насквозь. «В бреду нога не должна болеть, — подумал он. — Во сне тоже». Лёг на спину и стал ждать.