Мои миры

Автомобиль плавно катился по грунтовке, в то время, как на высоты вёл асфальт. Похоже, пока я мечтал, на «автомате» заехал куда-то не туда. Мало сказать не туда, вопрос: куда? Узкая грунтовка вела в глубину леса. Осаживать побоялся, и поэтому приходилось ехать дальше в ожидании хоть какой-либо возможности развернуться.

— Куда мы едем? — спрашивала жена, беспокойно оглядываясь.

— Куда, куда? Ехали спокойно, но нет. Приспичило, — огрызнулся, прикидывая, насколько далеко может завести эта дорога.

Впрочем, уже вскоре за деревьями, ещё не успевшими покрыться листвой, стали проступать контуры строения. Обрадованный, что лесная дорога скоро даст возможность развернуться, прибавил газу, тем более что покрытие стало значительно лучше. Ещё один поворот, и я подъехал к воротам.

— И куда дальше? — удивилась жена. — Надо было сразу повернуть.

— И как это сразу не догадался? — облегчённо выдохнул я. — Ну, Ядвига Ивановна!

— Ты о чём? — недоумевала жена.

— Ты разве не видишь? Присмотрись!

— И что тут смотреть? Упёрлись в какие-то ворота. Что же теперь делать?

— Ах, да, — вспомнил я, — ты же здесь не бывала.

— Где это «здесь»? — недоумённо оглядываясь, спросила она.

— Сейчас узнаешь, — бросил в ответ, выходя из машины, — только, прошу, ничему не удивляйся.

Ворота, при моём приближении словно ожили. Мне так показалось. Но скорей всего просто подул ветер. Ворота заскрипели, на верхушку взлетела пара журавлей.

— Привет! — сказал я, тихо поглаживая створку.

Ворота тихонечко скрипнули, словно муркнула кошка, и приоткрылись. Я заглянул во двор. Там всё было по-старому. Как по-старому. Как в моё первое посещение. Следов от бурной деятельности Емели не было. Около дома стояла старая ступа и, похоже, ей давно уж никто не пользовался. Вдруг окно распахнулось, и показалась Ядвига Ивановна.

— Что встал, как не родной, — крикнула она. — Давай, заходи.

— Так я не один, да на машине.

— А то не знаю. Давай скорей, а то уж колобки в печке подходят.

Ворота, скрипя, распахнулись. Журавли испуганно взлетели и направились в сторону леса. Заехав во двор, единственное, что успел, ещё раз предупредить жену: «ничему не удивляйся», как из дома выскочил огромный кот и, подбежав к ней, стал тереться о ноги.

— Уйди, — прикрикнул я, — брысь.

— Отстань от кисы, — неожиданно сказала жена, поглаживая мохнатое чудовище между ушей.

— Ты понял, киссса, мрррр, — заурчал котяра, — а ты — брррысь. Фу, невоспитанный.

— Ой, — испуганно вскрикнула жена, отскочив от мохнатого зверя. — Что это?

— Говорил же, не удивляйся.

— Не удивляйся, мррр, — повторил котяра. — Это ещё что, ты ещё бабу Ягу не видела.

— Ба… Я… — первое время заикалась от неожиданности жена, но тут же быстро нашлась. — Почему это Вы мне тыкаете? И что это Вы здесь трётесь? Мы с Вами не знакомы.

— В чём дело, мррр, — продолжил тереться кот, и как бы между делом бросил мне, — Пррредставь нас.

— Брысь отсюда, — вдруг раздалось с крыльца. — Тебе точно сегодня сметаны не видать, обормот.

— Лаадно, — лениво промурлыкало мохнатое чудовище и медленно пристроилось к воротам, начав о них чесать свои когти. Ворота резко дёрнулись и ударили створкой покусителя. Котяра недовольно взвизгнул и поплёлся в сарай.

— А я-то думаю, где это вы застряли? — не обращая внимания на кота, продолжала Ядвига Ивановна. — Заходите.

— Пошли, — я взял жену за руку.

— Подожди, — прошептала она. — Кот сказал, что там баба Яга.

Несмотря на шёпот, Ядвига Ивановна обернулось. Мы с ней хитро переглянулись и не смогли удержать смех.

— Позволь тебе представить нашу хозяйку, — сквозь смех едва смог проговорить, — Ядвига Ивановна, в просторечии баба Яга.

Жена словно ёжика проглотила. Ей было неловко перед нашей хозяйкой и, к тому же она злилась на меня за то, что заранее не предупредил. Она покраснела.

Неловкую ситуацию сгладила Ядвига Ивановна.

— Не переживайте, всё в порядке. Это детишки меня так обозвали. Как в школе дают прозвища своим учителям, вот так и мне. Проходите.

Только мы направились к крыльцу, как откуда-то сверху послышалось хлопанье крыльев. Вокруг нас закружили, громко хлопая и шумя, как нам показалось, огромные бабочки. Они кружили вокруг, липли к лицам, залепляя глаза, нос, рот. Жена завизжала от испуга и, отбиваясь руками, пару раз попала по мне. Я тоже не был в восторге от такого «приветствия».

— Кыш отсюдова! — закричала Ядвига Ивановна. — Вот прицепились.

Она проворно схватила стоявшую неподалёку метлу, и стала разгонять непрошенную стаю. Нападавшие разлетелись. Только один прилип к моему лицу. Я быстрее оторвал его и бросил на землю.

— Что это? — удивлённо спросила жена.

На земле корячилась, пытаясь распрямиться и взлететь, помятая антибактериальная маска.

— Вот видите. Как только объявили карантин, так, откуда не возьмись, появились вот эти поборники изоляции. Жизни не дают. Зазеваешься, та они нападают и сразу на лицо. Сколько из-за них сметаны пролила. Коту выносишь, а они тут как тут. И от досады махнула рукой, — Ладно, пошли в дом.

Горница была также светла и чиста, как в моей памяти. От печи веяло теплом и свежей выпечкой.