Мои миры

К юношам нетвёрдой походкой подошёл пожилой мужчина. Его слегка помятый и в некоторых местах потёртый пиджак, вышедший из моды ещё лет двадцать назад, вполне соответствовал внешнему виду. Он, неторопясь, вытащил пачку папирос и, угостив парней, продолжил:

— Ну, так кто же там будет?

— Какой ты любопытный Пята, — ответил ему Тофик.

— Может быть, я тоже пойду с вами? — не унимался мужчина.

— Куда уж тебе, — подсмеивался над ним парень. — Уж лучше бы пошёл домой и проспался.

Пята сердито посмотрел на него:

— Ну, парень…, — и, махнув рукой, не сворачивая, пошёл прямо, не разбирая дороги.

— Зачем ты с ним так? — укорил друга Авзаль.

— Да надоел. Ты что думаешь, он такой простой?

Пятый день к нам домой приходит. Всё ему повод выпить, — обиженно проговорил Тофик. — А, между прочим, он ни разу меня по имени правильно не назвал. Всё Рустамом зовёт.

— А может быть ему не запомнить, — попытался вступиться Авзаль. — Вообще-то для него все Рустамы.

— Как бы ни так. Просто плевал он на всех.

— Ладно, успокойся. Что-то ты разошёлся сегодня.

— А ты знаешь случай, как Пята на велосипеде катался? — и, увидев заинтересованные лица пацанов, продолжил. — Случилось это два года назад. У него тогда был старый велосипед. Отремонтировать его, конечно же, некогда. Сам понимаешь не до этого, когда всё горит. А в магазин надо. Вот он и сел на велосипед без тормозов, ну, а дорога к магазину, сам знаешь, под гору, да ещё и поворот. Вот он сдуру летит и вдруг видит, что прямо на него из-за поворота мотоцикл. Пята ничего лучше не придумал, как замахал руками и закричал: «уди, уди, уди»!

Громкий смех компании разбудил мирно дремавшего пса и тот, не разобравшись, с испугу стал громко лаять.

— Ну, и чем дело кончилось? — спросил Авзаль, утирая слёзы от смеха.

— Как чем? Мотоцикл не ушёл! — смеясь, продолжил Тофик. — Пята после этого месяц в больнице лежал.

— Ну, артист. Как живой остался?

— А что ему будет?

— Ладно, заболтался я с тобой, — сказал Авзаль. — Он давно уже приметил, где стояла высокая темноволосая девушка. Но теперь, когда знал, что она рядом, не торопился подойти. Хоть его и подмывало броситься к ней сломя голову, он выжидал паузу. Лишь спустя некоторое время, словно нехотя, повернул ручку газа.

Танзиля весело болтала с подругами, когда Авзаль въехал прямо в их круг. С визгом девчонки стали отпрыгивать в разные стороны.

— Ты что, совсем обалдел? — возмутилась девушка.

Авзаль с нежностью любовался её красивым лицом. В раскосых глазах, за напускной строгостью, играли смешливые чёртики. Юноша смотрел и улыбался.

— Что ты разулыбался? Выключи свою тарахтилку, — продолжала она рисоваться.

— Ладно. Прекрати шуметь. Поехали, прокатимся! — предложил Авзаль, покрутив ручку газа, отчего мотоцикл послушно, приглашающе прорычал пару раз.

Девушки с завистью посмотрели на подругу. Прокатиться, да ещё с Авзалем, не отказалась бы ни одна из них.

— С чего бы это? — спросила Танзиля.

— Садись, поехали, — ещё раз предложил парень.

В этот момент неожиданно из темноты выскочил невысокий парнишка лет тринадцати. Он бросился на Авзаля и, смешно махая руками и толкаясь, стал кричать:

— Ты чего к ней пристал! Сейчас как морду набью. Что ты тут разъездился? Вот так бы и убил гада, но люблю паршивца! — при этих словах он бросился на шею Авзаля и крепко обнял его, но тут же оттолкнув, продолжил кричать. — Ты чего к ней пристал…

— Отвали, Ильяс! — смеясь, отмахивался Авзаль. — Прекрати.

Парни и девушки, со смехом, наблюдали эту комическую сцену. Ильяс, всеобщий любимец и хохмач снова не упустил случая всех развеселить.

— Ладно, уж. Так и быть, поехали, — сквозь смех, согласилась девушка. — А то видишь, какой у меня защитник.

Танзиля уселась на заднем сидении мотоцикла. И через мгновенье, под завистливые взгляды подруг, пара исчезла во мраке ночи.

Мотоцикл быстро промчался по деревне, и редкие взрослые, усевшиеся отдохнуть под сенью ночи на крылечке у дома, с любопытством высматривали, кто же это сидит на заднем сидении, чтобы об этом посудачить с соседями завтра.

3

Несмотря на непроглядную ночь, Авзаль ехал на полной скорости. Ветер упруго бил в лицо и путал волосы. Танзиля сидела, плотно прижавшись к парню, и выглядывала дорогу из-за его плеча. И хоть ничего дальше луча фары не было видно, ей нравилось так сидеть. Чернота ночи, поглотившая, казалось, весь мир, создавала иллюзию нереальности происходящего. Мотоцикл словно повис между небом и землей. Вечное небо, ярко сверкая бриллиантовым светом звёзд, неподвижно висело над головой. И только вдали, где-то очень далеко, светились редкие огни деревень. Но и это не придавало реальности миру. Наоборот, огни, казалось, плавали и тонули в бескрайней черноте. Воздух, на пригорках горячий, а в низинах леденяще холодный, создавал впечатление, что их окунают то в горячую ванну, то окатывают колодезной водой из ведра.