Мои миры, твое отчаяние. Танец 2 (СИ)

— Вообще–то, это основы ритуалистики, думаю, мы будем проходить это на старших курсах. Про обряды мне много рассказывала мама, она в них хорошо разбирается.

— Кто–нибудь знает, a — это длина стороны или ее ширина? — раздался растерянный голос Офелии, которая совершенно не прислушивалась к разговору.

— Давай помогу, — чуть раздраженно пробормотала Мирослава, пододвигая к себе ее записи.

За столом вновь воцарилась тишина, иногда нарушаемая позвякиванием ложек о бортики тарелок и шуршанием газеты. Когда колокольный звон оповестил студентов о том, что до начала занятий осталось всего лишь десять минут, многие в зале начали собираться.

Гарри в общей толчее поймал за локоть Альберта.

— Я не хочу, чтобы ты сбегал из Дурмстранга, — шепнул он ему, перед тем, как протиснуться сквозь людской поток, и направиться к директорской башне.

Но Каркаров обнаружился на лестнице в районе пятого этажа.

— Доброе утро! — звонко поздоровался мальчик и более тихим голосом спросил. — Кто–то из студентов отчисляется?

Директор от неожиданности резко остановился, и чуть было не оступился.

— Откуда тебе известно об этом?

— Слухами земля полнится…

— Есть один студент, но он не отчисляется, а просто хочет по семейным обстоятельствам уехать домой пораньше. Мне не хотелось бы это обсуждать — это слишком личное. Могу только сказать, что это старшекурсник.

Мальчик испытующе посмотрел на Каркарова.

— Это точно не Альберт?

— Нет, — растерянно ответил директор. — Не он… А есть причины предполагать подобное?

Поттер кивнул и взъерошил свои волосы.

— В принципе, это уже не имеет, — улыбнулся Гарри. — Мне нужно спешить на урок. Не хотелось бы опаздывать к господину Перссену.

— Хорошо, удачи на занятиях, — чуть нахмурившись, директор отправился по своим делам.

Понедельник прошел как в тумане. Учителя, не сговариваясь, решили устроить проверочные работы. А после обеда Ангел и Ангела Вуичи взорвали одну из тренировочных комнат при попытке изготовить модифицированное Восстанавливающее зелье.

Изрядно измотанный за день Гарри мечтал только о том, как бы добраться до своей мягкой постели и поскорее уснуть. Но его планы были разрушены Альбертом, которого он обнаружил в своей спальне. Он лежал на полу и играл с Гриммом.

— Ты что–то хотел? — немного резко спросил Поттер.

Грегорович печально на него посмотрел и кивнул.

— Да, кое–что обсудить с тобой.

— Что именно?

— Мне интересно, как ты узнал, что я решил написать заявление об отчислении?

Гримм на полу недовольно фыркнул и чуть прикусил рукав Альберта.

— Я подумал, что ты это уже сделал, — просто ответил Гарри.

— Возможно, мне было бы лучше уйти отсюда. По сути, сейчас меня держит здесь только одно — долг, связанный твоим амулетом.

— Я решил, что расскажу о том, что ты был Гласом, только Дориану. Мы не будем вмешивать в это остальных.

Альберт криво усмехнулся.

— Если ты пытаешься сказать, что у меня здесь все еще есть друзья, то зря. В отличие от них, я прекрасно помню, что они отказались от общения со мной, как только узнали правду. Возможно, со временем девочки сменили бы гнев на милость, но все равно…

Гарри взял Гримма за ошейник и потянул к двери.

— Сбегай к Ремусу, он сегодня получил большую посылку. Там должны быть сладости из Сладкого Королевства.

Пес недовольно гавкнул, но комнату покинул.

— Я хотел у тебя спросить… — начал Поттер. — Любой человек может получить чью–то память, если попросит? Я недавно подумал о том, что если Волдеморт или кто–то из его слуг провел бы ритуал и попросил бы воспоминания Николаса Фламеля, то обеспечил бы себе бессмертие.

— Конечно же, любому желающему это не доступно! — покачал головой Альберт. — Это привилегия создателей палочек, да и брать память мы можем только тех, кто занимался нашим ремеслом. Гриндевальд как раз исследовал Старшую палочку и именно поэтому мне доступны его воспоминания.

— А почему для вас делаются такие исключения? — удивился Гарри.

— Потому что мы, по сути, отвечаем за существование волшебников как таковых. Маги без палочки ничем не отличаются от магглов. Обычно только у детей бывают стихийные выбросы, взрослые крайне редко способны на них, а уж на осознанное управление своей силой — совсем единицы. Нет нас и наших палочек — нет колдовства.

— Никогда не думал об этом с такой стороны, — тихо произнес Поттер. — Хотя все логично.

— Вообще, лучше стараться не попадать на Грань, — тихо произнес Грегорович. — Она впитывается в тебя, во все твое существо и тянет назад к себе. Все дары — только фикция, обманка, чтобы вернуть к себе.

Гарри поежился.

— Так ты не уедешь? — спросил он.

— Не знаю, — признался Альберт. — Я ни в чем не уверен сейчас. Возможно, окончательное решение я приму к сентябрю. Пожалуй, мне пора идти.

— Я и сам не до конца во всем разобрался и осознал случившееся за прошедшее время, — признался Гарри. — Понимаю, что ты действовал мне во благо, но Глас — перебор. Не хотелось бы, чтобы мной пытались манипулировать, я признаю только открытую помощь, когда действуют рука об руку, а не плетут интриги за спиной.