Мои миры, твое отчаяние. Танец 2 (СИ)

— Однозначно, иногда просто не остается выбора.

— Я очень долго размышлял над тем, стоит ли говорить что–то ребятам. Взвешивал все за и против, — тихо произнес Гарри. — Но я боюсь, что станет только хуже. Вдруг когда–то правда всплывет и тогда…

— В этом, конечно, есть рациональное зерно, но… Тебе стоит все взвесить еще раз. Я считаю, что информация о Гласе касается только троих: тебя, Дориана и Альберта. И, как с ней распорядиться, вы должны решить между собой.

— Пожалуй, ты прав, — согласился мальчик. — Просто я даже не знаю, с чего начать…

Сириус понимающе кивнул.

— Думаю, что, прежде всего, тебе стоит успокоиться и не начинать никаких разговоров, пока ты находишься в таком взбудораженном состоянии.

— Сейчас это является самым рациональным…

— И еще, Гарри, поступок Альберта со стиранием памяти является очень некрасивый, но любой человек станет защищать свою семью, какой бы дерьмовой она ни была. Я, скорее всего, поступил бы так же в его возрасте. Мне не известны подробности, поэтому сложно судить о том, было ли у него подобное право или нет, но он не похож на человека, который способен на что–то подобное, безо всяких причин. То, что Альберт не подчистил тебе воспоминания, уже само по себе о многом говорит. Он доверяет тебе… ну или как–то так. В психологии людей лучше всего разбирается Ремус. Он давно бы тебе все разложил по полочкам и объяснил каждое действие с точки зрения различных научных направлений.

Поттер улыбнулся.

— А что с той девушкой–то дальше было? Ты стал с ней встречаться?

— Нет, конечно! — возмутился Сириус. — Но ее популярность тут же возросла: еще бы, два известных красавчика и серцееда Хогвартса не смогли ее поделить. Все парни тут же обратили на нее внимание, в итоге с ней начал встречаться Боунс, и после выпуска они поженились. Так что для нее все обернулось весьма не плохо.

Внезапно кто–то начал дергать ручку, а потом громко постучался.

— Превращайся, — шепнул мальчик, но его распоряжения были не нужны: Гримм, довольно скалясь, уже сидел на полу, а мантия была бесцеремонно затолкана под кровать.

После того как Гарри снял все заклинания, в комнату вошел Гилберт.

— А зачем ты закрывался? — удивленно поинтересовался он.

— Я хотел спокойно поесть конфеты, — тут же нашелся с ответом Гарри и рукой показал на разбросанные обертки.

— О, — Готт выглядел удивленным. — Но все же для чего запираться?

— Я боялся, что к нам может заглянуть Офелия. Она способна составить серьезную конкуренцию по поеданию сладостей, настолько серьезную, что, собственно, мне ничего и не осталось бы.

Гримм на полу несколько раз чихнул, а его глаза озорно заблестели. Если собаки действительно умели смеяться, то, скорее всего, выглядело это именно так.

— О, понимаю тебя, — кивнул Гилберт. — Каролина такая же. Кстати, она мне рассказала, что слышала, как Каркаров разговаривал с Бонне о том, что какой–то ученик желает досрочно сдать экзамены, потому что переводится в другую школу. Интересно, кто это? Вдруг кто–то с моего курса. Ты не знаешь ничего об этом?

— Нет, — покачал головой Поттер. — Я в первый раз слышу о чем–то подобном.

На душе стало как–то тревожно. Гарри не исключал вероятности, что после всего произошедшего, Альберт решит покинуть Дурмстранг. Заметив, как изменилось настроение соседа, Гилберт, взял полотенце и пижаму, и поспешил в душ.

На ночь глядя не имело смысла решать какие–либо вопросы. Поттер, недовольно поморщившись, принялся убирать свою половину комнаты.

* * *

Офелия за завтраком поспешно дописывала конспект по трансфигурации. Она несколько раз умудрилась заляпать пергамент маслом, но сидящая рядом с ней Мирослава с совершенно невозмутимым видом удаляла с помощью очищающего заклинания ее пятна.

Грегорович был, как обычно, тих и делал вид, что не замечает изучающих взглядов Поттера. Дориана же эта игра в гляделки неимоверно раздражала, и он пытался хоть как–то разрядить обстановку за столом, если уж на помощь девочек не приходилось рассчитывать.

— Эдвин, о чем пишут в «Вестнике Шабаша»? — изобразил сильную заинтересованность Стан.

— Нашли чей–то труп, — апатично отозвался Эрстед. — Вчера, примерно около десяти часов вечера, недалеко от дороги в Мрачнолесье был убит мужчина. Его обнаружили местные жители, которые с утра отправлялись на работу. По всему его телу убийца вырезал странные знаки, изучением значения которых занимаются приглашенные сотрудники из Румынского Отдела тайн.

— Если я не ошибаюсь, то вчера было двадцать первое марта, день весеннего равноденствия, — тихо заметил Грегорович. — Интересное преступление… В любом случае, весьма занимательное, в нем может быть сокрыто больше, чем кажется на первый взгляд…

— О чем ты? — удивился Дориан.

— Я не помню лунный календарь, вполне вероятно, что тут есть еще какая–то привязка к фазам. Да и ритуалы, которые проводят в день весеннего равноденствия, обычно являются началом целой цепочки обрядов, которые могут продлиться или до осеннего равноденствия или же до двадцать первого марта следующего года, — пояснил Альберт.

— Откуда ты все это знаешь? — удивилась Мирослава.