Мой наркотик (СИ)

Новый день не отличается разнообразием, и погода испортилась под стать настроению. Темные тучи скрыли голубое небо, подул холодный ветер и пролился на землю ледяной дождь. Я стою возле окна в своей комнате и пытаюсь придумать, чем себя занять, ведь началась суббота и на работу ехать нет нужды. Саша приглашал на шашлыки в следующие выходные, но я отказался, чтобы не портить окружающим настроение своей угрюмой физиономией. В груди все сжимается в тиски, словно чья-то холодная, тяжелая рука накрыла сердце. Становится трудно дышать от понимания собственной никчемности и ненужности. По коже пробегают мурашки, будто я замерз. Обхватываю себя руками. Врачи в один голос говорили, что это депрессия после наркотиков и мне нельзя оставаться одному, но жизнь распорядилась иначе. Мне впервые захотелось все изменить, перестать прятаться и поставить жирную точку в своем жалком существовании.

Аппетита снова нет, но я заталкиваю в себя бутерброды, потому что если ничего не поем, то меня неизбежно начнет тошнить в маршрутке. Да, я езжу на общественном транспорте, а мотоцикл выставил на продажу. Жалко, но зачем он мне? Пусть кто-то другой радуется жизни и рассекает лицом свободный ветер. В квартире тихо. Я не стал включать и радио, поэтому не утруждаю себя осмотром бытовых приборов перед выходом из дома. До остановки добрался быстро, равнодушно смотрю на скандалящих бабок, которые торгуют семечками возле дороги. У толпы зевак это вызывает смех, некоторые даже снимают на телефоны, а я все ежусь от холода и застегиваю толстовку под самое горло. В маршрутке жарко, набивается толпа. Шумная молодежь хихикает в конце салона, тетки делят места, мамаши что-то громко обсуждают, а я смотрю в окно и считаю остановки. Нет, я не рандомно выбрал маршрутку, а еду в определённом направлении. Год назад я познакомился с Ваней. Это событие стало знаковым для меня, поэтому не хочу оставлять его без внимания. Надеюсь, он дома. Вероятно, нужно было позвонить, прежде чем вламываться к нему без предупреждения, но боюсь, что моя смелость на том звонке закончится и я так и не скажу ему все, что хочется.

Выхожу из старого автобуса и с удовольствием вдыхаю свежий воздух. Идет мелкий дождь, но я не удосужился прихватить зонт, поэтому накидываю капюшон. Всего две минуты, и стою у знакомого подъезда. Не раздумывая, набираю номер квартиры на домофоне и с бешено колотящимся сердцем жду ответа. Трубку сняли и сразу открыли дверь. Мысленно благодарю небо за такой подарок. Поднимаюсь в лифте на нужный этаж и иду к двери. В ушах шумит от переизбытка эмоций, меня бросает в жар, во рту пересыхает. От волнения даже руки дрожат, поэтому не сразу попадаю по кнопке звонка. Первым порывом было убежать и затаиться этажами ниже, но заставляю себя стоять и смотреть только вперед. Дверь отворилась, а из-за нее выглядывает женщина. Светло-русые волосы собраны в хвост, приятное лицо не отяжелено косметикой, одета в старенький спортивный костюм. Пару секунд она на меня молча смотрит, удивленно моргая, очевидно, пытаясь меня идентифицировать среди своих знакомых, а я молчу, как идиот, только сейчас сообразив, что родители Вани в выходной дома и своим приходом поставил всех в неловкое положение.

– Я могу чем-то помочь? – нарушает тишину Ванина мама.

– Э-э-э, да, – хрипло мямлю, но тут же собираюсь с духом. – Я, возможно, не вовремя, но могу я увидеть Ваню?

– Его нет дома, он на консультации сегодня.

– Что ж, – растягиваю губы в подобие улыбки и делаю шаг назад, – тогда я ему лучше позвоню.

– Может, что-то передать? – озадаченно смотрит на меня женщина.

– Нет-нет, не стоит. Спасибо.

– Вы хотя бы представьтесь.

– Мое имя вряд ли вам о чем-то скажет, – все дальше отступаю я от двери.

– Постойте! Вы Павел?

Мне становится неловко. Я доставил столько проблем и неприятностей его семье, а теперь еще и посмел нагло к ним заявиться. Конечно, я не знал, что конкретно Ваня обо мне рассказывал. Не исключено, что я всего лишь какой-то его друг-наркоман, которому понадобилась помощь, но усугублять не хотелось. Я молчал, не решаясь ответить, только женщина все поняла по моему лицу и кивнула в сторону квартиры:

– Проходите, дождитесь его.

– Спасибо, – скромно улыбнулся я и вошел в прихожую.

В квартире было тепло и уютно, все, как я помню. Из кухни доносятся ароматы выпечки, от которых слюни начинают течь. Женщина указывает рукой в гостиную, но я почему-то мнусь у порога:

– Пожалуй, идея прийти сюда была не очень хорошей.

– Да хоть какая-то за последние полгода, – парировала хозяйка и скрестила руки на груди. – Ваня очень переживал, что вы отказываетесь с ним общаться. Все глаза выплакал. Учебу забросил. Даже боялась, что заболеет от тоски.

У меня груди все обрывается и щемит от боли. Я и подумать не мог, что парень будет так сильно переживать. Ощущение ненависти к себе выросло в разы. Даже перехватило дыхание.

– Простите, – выдавил скомкано, не придумав ничего умнее.