Мой (не)любимый дракон

Ядовитой иглой обида пронзила сердце. Насилу совладав с неприятным чувством, Далива приподнялась на коленях, подаваясь к наследнику. Игриво прошлась подушечками пальцев по шнуровке брюк, искушающе касаясь мужской плоти через плотную ткань одежды. Охнула приглушенно, почувствовав, как запястье заныло от боли под захватом жестких, холодных пальцев.

Будто ледяные кандалы на нее надел.

– Не сегодня.

Прикосновение кожи к коже, пусть и болезненное, но будоражащее, как прежде. Графиня тихонько вскрикнула, отдернув руку. Не от боли, от удивления и охватившего ее смятения. Попробовала вздохнуть – тщетно. Как будто в комнате воздуха больше не было. Захлопала ресницами, быстро-быстро, стараясь прогнать дурацкую пелену, застлавшую глаза. Наверняка это из-за нее, из-за того, что что-то затуманило взор, не смогла она разглядеть магическую вязь, что проступала на коже тальдена при каждом их соприкосновении.

Они были вместе уже два года, связанные не только плотской любовью. За время их отношений сформировалась и иная связь: душевная, эмоциональная. Отражаемая магическим рисунком – таэрин. Всякий раз, когда Далива касалась мага, тело его реагировало на ее прикосновения.

Но сейчас даже тени узора заметно не было.

– Не сегодня? – севшим от волнения голосом переспросила девушка и порывисто воскликнула: – Скальде, я нужна тебе! Ты не сможешь долго без меня обходиться!

– Не сегодня, – упрямо повторил ледяной маг и добавил спустя короткое мгновенье: – Нет желания.

– Значит ли это, что я должна уйти? – прошептала графиня чуть слышно.

– Можешь остаться, – безразлично отозвался Герхильд. Наклонившись к девушке, прижался к бархатным губам мимолетным примиряющим поцелуем, таким же холодным, как и тот, которым ее поприветствовал.

А потом поднялся, так больше и не взглянув на фаворитку.

– Куда ты?

– Прогуляться.

– Но…

– Доброй ночи, Далива.

Не прошло и нескольких секунд, как створки сомкнулись за спиной тальдена.

* * *

Поздно ночью, когда я балансировала на канате реальности, готовая вот-вот сорваться в пропасть, полную тревожных снов, перед кроватью нарисовалась Блодейна. Явилась, как обычно, неожиданно, едва не напугав до полусмерти. В груди тревожно екнуло сердце, с губ сорвался звук, чем-то похожий на мышиный писк.

Я подтянула повыше одеяло, мечтая накрыться им с головой, лишь бы не видеть нависшую надо мной белесым маревом стерву, притащившуюся понаставлять и проводить меня в последний путь. Нет, про скорую и несомненно бесславную кончину ничего сказано не было, но по полупрозрачному лицу ведьмы, на котором явственно отпечаталась тревога, по плотно сжатым губам и глазам, невыразительным и каким-то потухшим, я поняла, что все: мне трындец. И завтрашний день в Ледяном Логе станет для меня последним.

Главное, чтобы не стал последним в моей короткой жизни.

– Этого испытания не должно было быть, – слово в слово повторила морканта фразу, что несколькими часами ранее озвучила Мабли.

– Ну так, может, вернешь по-быстрому сюда свою Фьярру, чтобы почтенные экс-ари не заметили подлога и не пустили меня в расход? – предложила, на мой взгляд, вполне приемлемую и разумную альтернативу.

Согласитесь, лучше домой, хотя бы на несколько часов, чем знакомиться с почившими черт знает когда правительницами.

– По-быстрому перенести душу из одного мира в другой не получится, – безжалостно подрезала мне крылья надежды шантажистка. – И вообще, хватит болтать! Ложись спать. Завтрашнее испытание намного сложнее встречи с Хадааантисом.

– Спасибо, что просветила! – огрызнулась я. – И за советы, которых не было, тоже в кавычках, спасибо!

– Аня, я не знаю, что тебе посоветовать, – устало вздохнула ведьма. – Главное, что бы ни случилось, сохраняй спокойствие. А я буду молиться за тебя Претемной Праматери.

– Ну раз не знаешь, значит, сгинь, нечистая, – буркнула, отворачиваясь от бесполезного псевдопривидения, и таки накрылась одеялом.

Не хочу ее видеть! И слышать тоже не хочу! Стало до противного обидно. Так что даже слезы на глазах выступили. Свою кровиночку утруждать, значит, не желаем. Пусть и дальше сидит себе в безопасности, в теплом гнездышке нашей с Лешей квартиры. Окруженная заботой и любовью чужого мужа.

Моего мужа.

А мной рискнуть – всегда пожалуйста.

Ну так если правда раскроется, я молчать не стану. Сразу все расскажу. Если уж на плаху, то только с Блодейной на пару.

Зря так подумала. Ведьма обладала поразительной способностью угадывать мои мысли. А может, умела их читать. Кто его знает, какими талантами обладают эти загадочные морканты.

– И смотри мне там, помалкивай, – наказала строго, словно отчитывала нашкодившего котенка, нагадившего в ее любимую туфлю. – Иначе…

– Помню, проходили: достанется Леше.

Мысленно послала командиршу в дальние дали. Очень надеюсь, что она и это услышала.

Незаметно в комнату возвратилась тишина, нарушаемая лишь моим неровным дыханием, шмыганьем носа и печальными вздохами. Никогда мне не было так себя жалко и так за себя обидно.