Мой (не)любимый дракон

Алианы воспрянули духом. Стали переглядываться, заговорщицки перешептываться, делясь друг с другом эмоциями с ушка на ушко. Наверняка каждая была уверена, что именно ей посчастливится и удастся произвести на экс-императриц хорошее впечатление.

А вот я не была столь оптимистично настроена. Бродить в одиночестве по заброшенным развалинам, где высшие силы, пусть и в далеком прошлом, охотились на людей? А если какой Древний решил задержаться на бренной земле, прикорнул на пару-тройку столетий, а мы своим появлением его разбудим? Злого и голодного. Мне совсем не улыбалось стать героиней реалити-шоу «Остаться в живых» и улепетывать от разошедшегося духа. Тем более что на каблуках далеко не убежишь.

– А вы с нами не пойдете? – подняла на распорядительницу отбора полный затаенной надежды взгляд.

– Никто с вами не пойдет, – обломала мне эту самую надежду эссель Тьюлин. – Все, что скажут вам ари, предназначено только для ваших ушей. Нам откроется лишь результат – знак, что после испытания проступит у каждой из вас на ладони.

Значит, будут за стенами отсиживаться. Везунчики.

С одной стороны, конечно, хорошо, что беседа с покойницами пройдет тет-а-тет, и, если меня и раскроют, никто этого не услышит. С другой – что, если ари, воспылав гневом, решат устроить самосуд, а рядом не будет никого, кто может меня защитить?

Я шумно сглотнула, тщетно пытаясь протолкнуть застрявший в горле едкий комок страха и невыплаканных слез. Даже живительный горячий настой не помогал согреться, успокоиться и расслабиться.

– А как мы найдем обратную дорогу из лабиринта? – озвучила злободневный вопрос Хелет.

– На каждой из вас будет кольцо-артефакт. Оно и приведет вас к выходу, – раздался за спиной голос тальдена. Голос, который, забравшись под платье и даже под нижнюю сорочку, мурашками, опасной дрожью пробежал по обнаженной коже.

Алианы, потупившись, слаженно опустились в реверансах. Я тоже присела, каждой клеточкой тела ощущая замершего позади мага.

Раньше не замечала, а теперь вдруг бросилось в глаза, как начинали алеть щеки девушек при появлении Герхильда. Как губы их растягивались в застенчивых улыбках и ресницы трепетали, оттеняя светлую кожу. Было непривычно наблюдать за действием привязки, так сказать, на трезвую голову. Неужели я так же по-глупому улыбалась, кивала как болванчик на слова Ледяного и кокетливо хлопала глазами?

Хорошо хоть, сейчас я хозяйка себе и своему разуму. Щеки у меня не пылают, губы не разъезжаются в дурацкой улыбке, и колени предательски не подрагивают, как бывало раньше. Ну а то что внутри диким цветком распускается пламя, обжигая грудь, раскаленной лавой стекая к низу живота, так то, должно быть, нервное.

Да, определенно, это ненормальное влечение развилось на почве стресса.

– Если понадобится помощь, просто сожмите артефакт в кулаке, и вас сразу найдут.

– Можно уже начинать сжимать? – слетело с дрогнувших губ.

– Вы здесь в безопасности, эсселин Сольвер, – смерил меня ироничным взглядом Герхильд.

Еще и веселится, изверг.

В глазах мага бегущей строкой читалась насмешка, мол, какая из этой трусихи правительница империи.

– Никто вас не обидит. Не украдет и не съест.

Успокаивал его великолепие отвратительно. Ведь если вспомнил про «съест», значит, прецеденты имелись.

– Но если что-то из этого все же со мной случится, знайте: вы не приглашены на мои поминки.

Ощутив себя под перекрестным прицелом взглядов, поняла, что опять сморозила глупость. И так всегда, стоило только занервничать. А нервничала я в этом мире постоянно.

Да и как тут не волноваться, стоя перед входом в забытое людьми и богами место, в нескольких сантиметрах от драконочеловека, оказывающего на меня какое-то гипнотическое воздействие.

Дурман в голове рассеялся, когда в сознание ворвались громкие голоса магов, на которые наслаивался зловещий скрежет расползающихся в стороны металлических створок.

Бывшее пристанище Древних встретило нас холодом, сумраком и леденящей душу мглой, хлынувшей из распахнутых ворот.

* * *

Когда с наставлениями было покончено, нам всем выдали по артефакту. Колечко из черненого серебра как влитое село на безымянный палец. Стоило металлу соприкоснуться с кожей, как по украшению, будто рябь по воде, побежали искры, зажигая каждый выгравированный на кольце символ.

Засмотревшись на игру света, золотыми бликами касавшегося кисти, я не сразу заметила, что к магам, продолжавшим с упоением читать заклинания, подвели теленка. А услышав жалобное мычание животного, неуклюже переступавшего с ноги на ногу, поспешила скрыться в карете, понимая, что прихватили его с собой не в качестве болельщика.

Я всегда любила зверушек, больших и маленьких. Поэтому десятой дорогой обходила цирки и зоопарки, не способная вынести вида животных в клетках, предпочитая вообще на них не смотреть. А вот мимо дворняжки с голодными грустными глазами, наоборот, пройти не могла, тут же бежала в магазин за чем-нибудь вкусненьким для «беспризорника». Своего последнего кота тоже на улице подобрала.