Мой небесный друг

Основы власти своим этим взлётом потрясая,

Но вот такой скачок вверх оказался недалёкий,

Его голос гремел, царя все речи заглушая.

Вассалом мелким был, тут царь поклоны отбивает,

Чем и десяток лет от своей жизни отнимает,

И у царя тогда в сердце обида затаилась,

Так его жизнь ещё на одну четверть сократилась».

Заметил Сыма: «Раз поклон царь делает вассалу,

То это может кончиться бедой – позор отчизне,

Но у него ещё лет двадцать оставалось жизни!

А это, если в роскоши прожить, её немало».

– «А вспомните ещё там краснобая Лишэана,

Которого пришлось Хань Синю на пиру прикончить,

Который уговаривал там циского Тянь Гуана

Поспешно сдаться княжеству Хань и войну закончить.

Тянь Гуань неделю пил вино и буйно веселился,

Хань Синь воспользовался тем, князь Ци не ждал подвоха,

Внезапно разгромил его, и тот жизни лишился,

Живьём изжарил Лишэана, думал, он – пройдоха,

Что предал он его, но тот уже договорился,

Что князь Ци перейдёт на сторону Хань без сражений,

Хань Синь присвоил себе славу за то пораженье,

И из-за этого его срок жизни сократился.

Как говорят: «Один уговорил, желая мира,

Противника царю сдаваться, и тот покорился,

Другой нанёс удар, внезапный, и во время пира,

И вот срок жизни на десяток лет и сократился».

– «Понятно, – Сыма молвил, – но десяток лет осталось».

– «Да, – тот ответил, – но они ведь тоже сократились.

Вы помните, когда войска двух княжеств находились

В Гулине Хань и Чу, тогда сраженье состоялось.

У князя чускуого Сянь Юя войска было много,

Он мог поднять треножник (27), став царём всей Поднебесной

У ханьцев – мало войск, но в местности той горной, тесной,

Они врагу устроили засады на дорогах.

В сражении войска Сянь Юя были все разбиты,

А он совсем один с конём своим в поле остался,

Бежал к Чёрной реке, где все пути были закрыты,

И перерезав горло, с жизнью так своей расстался.

Как говорят: «В горах Цзюли витает дух обиды,

Сражались смело воины, и все были убиты,

Коварный план Хань Синя, там врагов всех побеждая,

Нарушил план Небес, ему срок жизни сокращая».

Вот так мы в своей жизни что-то и приобретаем,

Когда наверх неправдой нам подняться удаётся,

Но с этим вместе мы из жизни что-то и теряем,

Чего-то отнимается от нас, что-то даётся.

На сорок лет Хань Синь так жизни сократил срок, длинный,

Он, жизней не жалея, шёл вперёд – влекли победы,

Его меч путь ему прокладывал, неся всем беды,

Угас в расцвете сил, забыв Небес завет, старинный».

– « Скажи, Хань Синь, – тут Сыма к полководцу обратился, -

Что можешь ты в своё сказать нам оправданье»?

Хань Синь со всеми суда выводами согласился,

Сказав: «Осталось одну жалобу подать желанье.

Согласен, Сяо Хэ способствовал во время службы

Моему продвиженью в полководцы, это верно,

Я это полагал за проявленье его дружбы,

И думал, что останется таким он впредь, наверно,

Но вот потом-то с помощью коварного он плана

Меня к царице заманил в очарованье, неком,

Где погубили меня с помощью его обмана,

Успех мой и кончина связаны с тем человеком».

И неспокойно на душе моей с тех пор, тревожно,

Не понял я его предательства ко мне и мщенья,

Хотел, чтобы его вы допросили, если можно,

Что привело его тогда к подобному решенью».

– «С тобой понятно, – Сыма молвил, – спросим мы другого.

Зовите Сяо Хэ, чтоб на места свои всё стало.

Расскажет пусть, героя как он погубил, такого,

Его судом судить сейчас нам очередь настала,

Как выдвинул Хань Синя и сгубил его нещадно,

Двуличье проявляя, и чего же он добился»?

И в зале Сяо Хэ пред обществом тут появился,

И начал громко говорить, оправдываясь складно:

– «Судья! Для этих колебаний есть своя причина!

Судьба Хань Синя сперва складывалась неудачно,

Хоть был талантлив он, но не мел большого чина,

И выглядел он в общей массы среди всех невзрачно.

Узнал об этом ханьский царь, ища средь инородцев

Людей, способных, на своих не обращал вниманье,

И мало было у него способных полководцев,

Так встретились тогда они при армии создании.

И сразу оказались друг другом весьма довольны,

Кто мог знать, что изменятся вдруг царские все планы,

Завидовал успехам царь, победам непрестанным,

И как держался Хань Синь с окруженьем его, вольно.

Потом возник мятеж Чэнь Си, царь отбыл на сраженье,

Супруге приказал быть начеку, следить за всеми.

Царица Люй сказала мне: «Готовит Хань сверженье

Её и императора, и связан крепко с теми,

Кто борется с царём, захват столицы всей готовит,

И надо нам схватить его, он должен быть наказан».

Я возразил: «Его предательства факт не доказан,

И вряд ли царь его арестовать сейчас позволит».

– «Ты, видно, заодно с ним, – тут царица мне сказала, -

И если не казнишь его, когда мой муж вернётся,

Тогда тебе не сладко, как изменнику придётся,

Я всё ему скажу». Схватить мне Ханя приказала.

Я испугался мести, с её планами смирился,

Позвал Хань Синя во дворец, где был он арестован,

В тюрьму был брошен, не сопротивлялся, покорился,

И обезглавлен там, так как в цепях весь был закован.

Как видите, я Ханя не хотел исчезновенья».

Сыма с ним согласился, молвив: «Лю Бан просчитался,

Благодаря заслугам Ханя, он на трон поднялся,

Но лично сам Хань Синь не получил вознагражденья.

За тысячу лет древности обиды не случалась,