Мой нелучший друг

Она терла щеки и пугалась вида собственной крови на руках. Я полностью пришла в себя, тоже вскочила и стала крутиться вокруг подруги, как вьюн.

– Юлечка, приляг, успокойся.

Смотавшись за зеленкой, ватой и бинтом, оказала Юле первую медицинскую помощь. Накапав для проформы валерьянки, я влила в нее лекарство и вызвала «скорую».

– А вдруг у меня сотрясение, и я больше не смогу петь? – Юлька аккуратно ощупывала голову.

– Не переживай. Твой голос не пострадал.

– Перед глазами звездочки пляшут, – Юлька провела рукой перед глазами.

– Это знак. Ты обязательно станешь звездой.

Мне было жаль Юльку, и я пыталась приободрить ее, как умела, в эту трудную минуту.

«Скорую помощь» мы ждали больше двух часов. К тому времени Юлька полностью оклемалась и заставила меня сбегать в магазин за повтором.

– Юль, переодеваться лень, – стонала я.

– Иди в халате, – подруга была непреклонна.

– Юль, может хватит? Бутылка вина на двоих.

– Мне нужен наркоз. Срочно! – мотала она забинтованной головой.

Накинув пальто прямо на атласный халат нежно-кремового цвета, я обула сапожки на босу ногу и пошлепала за горячительным напитком виноградного происхождения, который Юлька гордо именовала «наркоз».

В магазине, несмотря на слякотный вечер, было многолюдно. На нелепо одетую девушку смотрели с подозрением. Край бежевого халата торчал из-под белого пальто и высовывался при ходьбе. Ноги без колготок озябли и покрылись гусиной кожей.

– Пакет нужен? – строго спросила кассирша.

Под ее густо намазанными ресницами недобро светились карие глаза.

– Нет, – жалобно пропищала я.

– Это все? – тем же тембром голоса спросила она, тыча на одинокую бутылку.

– Э… дайте еще шоколадку.

– Берите, они перед вами, – убивала она взглядом.

Я посмотрела на вертикальную стойку возле кассы, схватила первую попавшуюся плитку, расплатилась, выскочила из магазина и скорее помчалась домой.

«Вот была бы популярной, как Мадонна, красовалась бы завтра на обложке желтой газеты с ярким заголовком “Как выглядят звезды без макияжа”, а какой-то папарацци получил бы приличный гонорар за одно фото».

Но я пока не Мадонна. А мой путь на звездную сцену только начинается. Хотя я так себе говорила и год назад в концертном туре, и когда только попала в поющий проект. Зашла в квартиру в грустном настроении.

– Принесла! – захлопала в ладоши «больная».

Я поняла, что мне тоже требуется доза виноградного наркоза.

И только мы успели обновить бокалы, явились санитары.

«Наверное, наш район обслуживают практиканты», – думала я, глядя на молоденьких мальчиков. Причем один из них был так неправдоподобно хорош, что Брэд Питт засомневался бы в своей неотразимости.

– Жалобы? – спросил красавчик.

Мы с Юлькой, как зачарованные, уставились в его огромные синие глаза. И затихли, думая каждая о своем. Зачем природа наделила мужчину такой пронзительной синевой вкупе с бархатными ресницами? Сводить с ума женщин?

– Нет жалоб? – уточнил второй, долговязый блондин.

– Я! – опомнилась Печенкина. – Я пострадала.

Оба санитара дружно уставились на девицу в мятом халате с забинтованной головой, от которой попахивало употребленным алкоголем.

– Температура? – без энтузиазма поинтересовался «Брэд Питт».

– Есть.

– Мерили? – вяло спросил второй.

– Нет.

Юлька напоминала провинившуюся ученицу у доски. Я быстренько обрисовала ситуацию.

– Несчастный случай, – закончила рассказ.

Красавчик осмотрел комнату.

– Танцевали?

– Точно, танцевали, – поддакнул второй, – напились и прыгали, да так, что люстру башкой снесли.

– Неправда! Посмотрите.

Юлька, переполняемая справедливым возмущением, сорвала бинты, которые я щедро накрутила ей как чалму, и совала голову санитарам для осмотра.

– Смотри! Дырку видишь?

– Где? – захохотал красавчик.

– В голове.

Долговязый блондин согнулся вдвое и задыхался от смеха.

– Ну даете, девахи, – гоготал он, – вавка в голове.

– Если вавка в голове, надо пить зеленку.

Юлька позеленела и грозно топнула ногой.

– Дамы, обойдемся без истерик, – справился с приступом хохота синеглазый.

Он осмотрел Юлькину голову и авторитетно заявил:

– Царапина. Дырки нет, сотрясения тоже.

Блондин откупорил чемодан, достал блокнот и накарябал наш адрес. И почему у всех докторов такой ужасный почерк? Они сами смогут прочесть написанное? Это сплошная шифровка, а не амбулаторная карточка.

– Работаете? Учитесь? – Долговязый замер с карандашом в руке.

– Я певица, – с чувством собственного достоинства и переполнявшей минутной славы изрекла Юлька.

– Да? – оживился красавчик и посмотрел на Печенкину повнимательнее.

– Место работы?

Блондин продолжал записывать данные в вызывной лист. Но Юлька на вопросы не реагировала, она сверлила синеглазого красавчика призывным взглядом.

– Что-то я вас раньше не видел.

– Я не выступаю в халате с пробитой головой.

– Ну да, логично, – ухмыльнулся красавчик.

– Место работы? – повторил долговязый.

– Ночные клубы, – не глядя на него, ответила Юлька.

Красавчик прищурился.

– Я бываю вечерами в «Бенедикте», но вас ни разу там не видел.

– Это в другой части города, – отмахнулась певица.

– Три остановки на метро, ваша линия.

Осечка вышла. Печенкина быстро метнула на меня взгляд.