Мой неверный однолюб

Ружье находилось в сейфе, где ключ, Катя не знала. Да и не до ружья Паше. Достаточно посмотреть ему в глаза, чтобы понять это. Затуманился взгляд, заплясали чертики в его омутах. А ее эти бесенята вовсе не пугали.

Она провела гостя в свою комнату. Там у нее уютно, чисто, кровать идеально заправлена, ни складочки на покрывале, вещи все на местах. Даже на столе нет беспорядка, только тетрадь да ручка. Но Пашу больше интересовал беспорядок, может, потому он и уставился на плакат Жени Белоусова.

– Сколько раз признавалась ему в любви? – спросил он.

– А сколько раз признавался в любви ты?

– Белоусову?

– Ирке.

– Нисколько.

– А мне?

– Признавался. – Паша повернулся к ней и взглядом взял ее в плен.

– Не помню.

– Себе признавался. В том, что люблю тебя.

– Признайся мне.

– Люблю тебя, – кивнул он, положив руки ей на талию.

Как будто танцевать с ней собрался.

– Еще! – Она подалась к Паше, прижалась к нему.

– Я тебя люблю… Только тебя и люблю.

– Еще.

Он кивнул, но губами пошевелил беззвучно. Сначала поцеловал Катю, а потом пошевелил.

Она понимала, что нельзя ей отдаваться во власть соблазна. Если Паша смог уложить ее на лопатки там, у реки, то здесь она потеряет голову и подавно. И все же она расслабилась. И не удивилась, когда Паша уложил ее на кровать. Халат на ней распахивался легко, бюстгальтера не было…

Пашу лихорадило от возбуждения. Это было бы смешно, если бы не было так серьезно. Катя лежала в одном распахнутом настежь халате, ноги разведены, еще чуть-чуть, и…

– Может, не надо? – спросил Паша дрожащим от волнения голосом.

Катя качнула головой. Надо. Вдруг Алик все же посмеет ее наказать. Похитит, завезет в лес… А она уже не девочка… Уж лучше пусть Паша будет первым. Он ее любит, и она от него без ума.

Она закрыла глаза, почувствовав первый толчок. Это была разведка боем, причем неудачная. Но Паша сейчас усилит давление, разовьет успех. Будет немного больно, но Катя готова к этому.

Второй толчок был посильней. Все так же без успеха… Но стекло почему-то лопнуло и посыпалось. И Мухтар во дворе залаял. Распахнув глаза, Катя увидела, как растягивается занавеска. Это камень, влетев через окно, запутался в ней, как рыба в сетях. Запутался и бухнулся на пол.

– Что это? – спросил Паша.

– Не знаю!

Кто-то бросил камень в окно. И сделать это мог только Алик. А Ирка подсказала ему, где находится Катина комната.

Катя поднялась, запахнулась, осторожно подошла к окну. Так и есть, за калиткой стоял Алик, а с ним знакомые ей рожи – бугай и бритоголовый.

Катя открыла окно, выглянула на улицу.

– Я сейчас милицию вызову!

– Хату спалим! – Алик смотрел на нее пьяными глазами.

Морда красная, губы искривлены в злобной улыбке. Мухтар бился в истерике, заливаясь лаем, но укороченная цепь держала его крепко. Алик запросто мог открыть калитку, беспрепятственно подняться на крыльцо, выбить дверь. Или полить ее бензином. Из канистры, которая могла находиться в багажнике машины. И милиция его нисколько не пугала. Потому что у него действительно там все схвачено. Видела она, как он со старшим лейтенантом братался…

– Чего тебе нужно?

– Пашу сюда давай!

– Иду я, иду! – крикнул из-за ее спины Паша.

Он действительно собрался уходить. Катя бросилась к нему, схватила его за руку.

– Не пущу!

– Ты думаешь, я его боюсь? – Паша удивленно глянул на нее. – Нет. И управа на него есть. Поговорю с ним, успокою. И вернусь.

– Есть управа? – Катя очень хотела в это верить.

– Конечно! Я с пацанами поговорил, они за меня. Так что будет серьезный разговор.

– Да, с ним только так, – кивнула она.

– Я сделаю все, чтобы тебя защитить. Обещаю! Ну все, я скоро!

Паша уходил, чтобы вернуться. Но Алик явно не хотел говорить с ним по-хорошему. Из окна Катя видела, как он ударил Пашу в живот. А бугай подсечкой сбил его с ног. Пашу схватили, потащили к машине, бесцеремонно затолкали в багажник.

Когда Катя выскочила на улицу, машина была уже далеко. Немного подумав, она собралась и отправилась в милицию. Кто-то же должен остановить беспредел, который творил Алик.

* * *

Солнце печет – в багажнике душно, как в раскаленной газовой камере. Машина тряслась по проселочной дороге, поднимая пыль, которая просачивалась в багажник. Это был самый настоящий ад.

Наконец машина остановилась, послышались веселые голоса, багажник открылся, и Паша увидел дружков Алика.

– Запарился? – спросил один.

– Сейчас пройдет, – сказал второй, схватив его за ноги.

Паша пытался сопротивляться, но куда там. Его вытащили из машины, понесли и с ходу бросили с обрыва. Свободный полет продолжался одно страшное мгновение. Паша ожидал столкновения с землей, но упал в воду. И ушел в нее с головой.

Дно где-то внизу, руки-ноги свободны, воздуха, правда, в легкие не успел набрать, но метров пять под водой проплыть можно. Вынырнуть, снова под воду, и так до следующего берега.

Но удрать не удалось. Отморозки попрыгали вслед за Пашей. Схватили его, вытащили на берег, бросили на камни.

– Ну как водичка? – спросил Алик.