Мой неверный однолюб

Он был в одних плавках, с золотой цепью на шее. На плече выколот череп, из глазницы которого выползала змея. А плечи накачанные, руки мускулистые, «кубики» на животе. Сильный он парень, Паша давно в этом убедился.

– Нормальная, – буркнул он.

– Нормальной она будет, когда ты водяным станешь. С русалками тут наперегонки. Хочешь быть водяным?

Паша подавленно промолчал. Он действительно собирался подбить против Алика всех своих знакомых пацанов. Сомневался, что это поможет, но планы все же строил. А сейчас понял, что это бесполезно. Алик реально отморожен на всю голову, и дружки у него такие же беспредельные. А дружков, говорят, немало, целая банда. И если там все такие отморозки, то шансов у Паши просто нет. Никто не захочет связываться с Сорокиным, а сам он против него не воин.

– А то мы быстро устроим. Будешь тут с русалками. Им, кстати, все равно. Они уже и без того мертвые. А Катя еще живая, – ухмыльнулся Алик.

– Катю не тронь! – дернулся Паша.

– А то что?

– Узнаешь!

– Угрожать можно, когда угрожалка есть, а она у тебя не отросла. А я могу угрожать. Я Кате сказал, что накажу, если увижу ее с тобой. Увидел. Теперь придется наказать. Угрожалка у меня есть. И она в этом убедится.

– Не трогай Катю!

Паша попытался вскочить, но Алик ударил его ногой в грудь. А кто-то со всей силы отвесил «леща» по затылку.

– На первый раз я ее прощу. Но если ты сунешься к ней… Если подставишь ее… Не надо подставлять девчонку. Пусть живет себе нормально. Ты со мной согласен?

Паша опустил голову. Алик действительно мог наказать Катю, глупо было бы это отрицать. Поэтому лучше отступиться. Пока не решится вопрос с Аликом. А вопрос этот обязательно решится. Паша непременно что-нибудь придумает.

– Да и зачем тебе Катька, если у тебя есть Ирка? – засмеялся Алик.

– Это несерьезно, – мотнул головой Паша.

– Несерьезно?! Несерьезно будет, когда ты петухом на параше петь станешь. Мне сказали, что тебя опустить пытались? – брезгливо поморщился Алик.

– Сказали… Сам и подстроил!

– Сам и подстроил. Но тебя реально могли опустить. А мне с петухом впадлу базарить.

– Давай заканчивать этот цирк, смотреть противно.

– Цирк?! А думаешь, цирк – это просто? Думаешь, я хочу, чтобы ты на Ирке женился? Да на фиг мне это нужно?

– Так отстань от меня.

– А Ирка отстанет от меня? От меня, от отца? Нет! Ты спал с ней?

– Нет!

– А она говорит, что да! И отец ей верит! И я верю! Потому что она мне все мозги затрахала! И мне, и отцу… Короче, или ты женишься на ней, или мы женим тебя на русалках, одно из двух.

– Лучше на русалках, – качнул головой Паша.

– На русалках только петухи женятся, – хищно сощурился Алик. – Придется тебя к зэкам отправить. Заявление вернуть не проблема.

Паша молчал. Он не хотел повторения кошмара, а его продолжения тем более. Но Алик мог устроить ему ад в отдельно взятой камере. У него деньги, у него связи, а тупорылая Ирка запросто накатает новое заявление. И в этот раз Паша точно пойдет по этапу. С дырявой репутацией. Уж лучше с Иркой жить, чем в зарешеченном аду.

– Ну так что, к зэкам? – спросил Алик.

Паша готов был согласиться, но мотнул головой.

– Значит, будешь петушком. Только твою курочку будем топтать мы. По чуть-чуть, по зернышку, но каждый день. Ей понравится.

– Сволочь ты! – не сдержался Паша.

– Я не просто сволочь, я сознательная сволочь. Потому что мне это нравится. Ты же не представляешь, с каким удовольствием я трахну твою Катю.

– Заткнись!

Сильный удар в живот заставил Пашу замолчать.

– Завтра с Иркой поедешь в ЗАГС, – сказал Алик. – Заявление подадите. А заодно и распишетесь.

– Нет!

– Ну, нет так нет…

Алик подал знак, и его дружки набросились на Пашу. Скрутили, заткнули рот, связали, прикрепили к ногам тяжелый камень и потащили в воду.

– Как говорится, в добрый путь! – сказал Алик. – И ты мне счастья пожелай. С Катей!

Он вытащил из его рта кляп. Паша с жадностью хватанул воздух. И тут же топором пошел на дно. Руки были примотаны к телу, камень держался крепко – шансов на спасение не было. А воздуха надолго не хватит.

Паша представил, как его труп будет стоять на дне – рыбам на корм и на потеху. Алик же в это время будет насиловать Катю. Которую он обещал защитить.

Но едва он опустился на дно, как ног кто-то коснулся. Неужели русалки? Но чем русалка может обрезать веревки? Плавником?

Камень остался на дне, а сам Паша поплавком выскочил на поверхность. И увидел бритоголового, который лыбился, перебирая ногами под водой. Правую руку он держал поднятой, в ней сжимал нож, направленный острием к небу.

– Не хочешь на Ирке жениться? – спросил он. – Ну и осел! Я бы женился!

– Не твое дело! – буркнул Паша, с трудом восстанавливая дыхание.

– Женись. А мы тебе поможем. Дом построим, детей нарожаем.

Пашу никто не держал, он выбрался на берег. Алик нависал над ним, в глазах насмешка и уверенность хозяина жизни.

– Умереть легко, – сказал он, качая головой. – А я хочу, чтобы ты тяжело жил. И мучился. В говне и гармонии. Тебя будут драть на зоне, а я буду драть Катю здесь.

Паша взвыл от отчаяния, бросился на Алика, но тот был начеку. И встретил его сокрушительным ударом в челюсть.