Мой невозможный жених

Мой опыт работы в нашем питомнике помогал ориентироваться. Я знала, где находится основная база терминала, через который, собственно, и можно связаться с кураторами. Обычной связью до них не достучишься, защита. Чем выше по положению и силе метаморф, тем сложнее до него добраться.

Огромная металлическая дверь раскрылась при моём приближении. Даже ладонью пользоваться не пришлось, мне пока верили. Надеюсь.

Захлопнувшись, дверь вызвала озноб по коже, устойчивые ассоциации с ловушкой.

Наскоро оглядев небольшой рабочий кабинет со столом посередине и множеством деталей терминала по стенам, я опустилась в кресло. Привычно пробежалась ладонями по столешнице, вызывая виртуальную клавиатуру. Сделала необходимые настройки – за время отработки я всегда посылала отчёты куратору, когда выпадала такая возможность.

Терминал имел несколько иную систему связи, чем прочие коммы. Фактически, только мы таким и пользовались на данный момент. И тщательно охраняли свою тайну.

Канал открылся, загорелся зелёным. Сжав пальцы, я на миг задумалась. Нельзя было выдать себя раньше времени. Я даже не была уверена, что могу назваться своим именем – вдруг всплывёт при отправке? И уж тем более не могла писать длинных сочинений.

Текст продумала ещё на корабле. Удерживая волнение, набрала:

«Прошу помощи. Охота за Фортом.»

Чуть подумав, добавила свой личный код. В этом питомнике его знать не должны, я же сюда не прибыла официально.

Этого было мало. Но я очень надеялась, что куратор разберётся. Поймёт по ситуации.

Отправила поскорее – успела как раз к открытию двери.

Напряглась. Если меня раскрыли…

Терминал показывал, что сообщение отправлено. Ушло. И уже совсем скоро попадёт по назначению…

Медленно выдохнув, я развернулась ко входу.

– Малыши, – наставница казалась настороженной. За ней мелькнуло молоденькое личико той, кто меня заменила. Я совершенно точно чуяла, что это она.

Ещё один сухой жест – и дети неловко зашли внутрь. Дверь снова хлопнула, оставляя нас одних.

Руки дрожали, я поднялась, желая обнять малышей. Как я соскучилась, мои хорошие!

Привязка запульсировала почти физической болью. До чего же мне не хотелось прощаться с ними!

Теперь предстояло самое сложное. Снять импринтинг. Не выдав своего присутствия.

А потом, если всё пройдёт хорошо… затребовать данные о детях? Узнать, кто же из них Мирры? И кто отец…

Несколько мгновений пыталась просчитать варианты. Мы слишком далеко от поверхности. Тяжёлая металлическая дверь нервировала. Если бы я знала расположение местных комнат и залов, можно было бы попытаться перебраться поближе к выходу. Но если нас остановят… привязка так и останется со мной.

Дети, конечно, могут куда-нибудь отвести… С другой стороны, именно терминал лучше всего защищён.

Привычно сменив вид на подобный моему, малыши продолжали смотреть, переминаясь с ноги на ногу. Если Мирра и была кому-то из них матерью, похоже, они этого не знали. Как и положено.

Привязка давила, клокотала, толкала к ним, я уже с трудом могла её удерживать. Они так близко, мои детки. От них так славно пахнет. Так хотелось ещё хоть раз обнять их, прижать к себе!

Сделав шаг, я раскрыла руки. Чуть-чуть приоткрыла силу, выпуская привязку наружу.

– Лундан! – воскликнула Альбин, бросаясь ко мне.

Улыбнувшись, я придала себе вид, в котором чаще всего оставалась наставницей. Теперь он казался чужим, неудобным, так и хотелось вернуться в последний. Тот, что нравился Дирайму.

Но детки радостно бросились в расставленные объятия.

– Мы так скучали! – прижалась Альбин.

– Почему ты так долго летела? – вторила Мильдар.

– А где Шиззи? – забравшись на шею, допытывалась Гуринь.

Нежданные слёзы щекотали глаза. Я тщательно пыталась разорвать привязку, и в то же время понимала, что всегда буду волноваться о них. И безумно жалела, что не смогла пробыть с ними дольше.

Привязка больше не работала, но они продолжали любить и скучать. До чего же грустно, наверное, было бы отдавать их следующей наставнице ещё через пару лет…

– Амин кричала, – пожаловалась Мильдар.

– Ну, наверное, ты плохо себя вела? – усмехнулась я. Мильдар обиженно сменила пол и отвернулась. Точнее, уже отвернулся.

– Почему Шиззи не прилетела? – продолжала допытываться Гуринь.

– Ты больше не уйдёшь от нас, правда? – прижималась Альбин.

– Мне придётся, мои хорошие, – вздохнула я, шмыгнув носом.

Своих наставников, особенно самых первых, я уже помнила смутно. Но обязательно узнала бы. И в душе до сих пор сохранились самые тёплые чувства к ним, хотя все импринтинги давным-давно отработали.

– Останься, Лун! – разревелась Гуринь, а следом и остальные. Даже Мильдар повернулся обратно, ткнулся лицом мне в бок.

Детская привязка давно растворилась, но я крепко прижимала их к себе.

– Сейчас не могу, маленькие.

– Ты разве не для этого прилетела?

– Я очень соскучилась и хотела вас увидеть. И если получится… обязательно прилечу снова. А сейчас… так получилось, что я должна помочь Шиззи и Дирайму. Они ведь помогли нам.

Малыши закивали: плен и вызволение оставались ещё очень свежи в их памяти.