Мой огненный ангел

— Что это? — спросил отец, войдя в кабинет.

— Это серый гарнитур такой, правда, красиво? — пролепетала я, покраснев и поняв, что он угадал движение моей души.

— Нет, нет! — сказал он торопливо. — Этот «гарнитур» очень опасен, хоть и красив. Я вам выделю отдельную вешалку, так будет лучше.

Дирижер Евгений Колобов

Видно было, что он расстроен. Чтобы сгладить как-то неудобное положение, я решила его порадовать и стала искать в сумочке пригласительные билеты в Театр Станиславского на кантату «Иоанн Дамаскин», которые передала ему моя сестра Вера. Он и сам мечтал услышать нового дирижёра-гения Евгения Колобова, не раз говорил об этом, и поэтому Вера специально для него взяла пригласительные и билеты на начало сентября 1990 г. (кроме кантаты отец мечтал посмотреть и послушать только что поставленную Колобовым оперу «Пират», и Верочка достала ему билеты в 7-й ряд партера). Вот этот заветный конвертик с билетами я нашла в сумочке и передала ему со словами: «От Верочки по вашей просьбе». Батюшка обрадовался, но почему-то странно сказал: «Наверное, уже не успею…»

Пользуясь редчайшим случаем, что мы были одни, я решилась задать ему давно мучавший меня вопрос: «Батюшка, почему всё так трудно в моей личной жизни? Первый раз не сложилось, второй, третий… И сейчас, Вы знаете, что не всё благополучно. Я так устала…» Отец Александр ответил мгновенно: «Вы хотите счастья в личной жизни? А Христос предлагает Вам Себя. Подумайте об этом». И, видя моё изумлённое лицо, добавил: «Знаете, Ниночка, если бы Вы были счастливы и благополучны, Вы были бы красивой и надменной матроной. И, возможно, осуждали бы других за что-то. А Господь допустил пройти Вам через очень многие грехи и падения, чем избавил Вас от тягчайшего греха — осуждения. Вы теперь никого и ни за что осудить не сможете. Это же победа».

В последние дни батюшка венчал кого-то, осталась дивная фотография. Я смотрела и думала, что он уже как бы не на земле, а парит над… После венчания он сказал редкую по красоте проповедь, но кто же её записывал и кто думал, что она последняя? Осталось только фото, где он стоит у аналоя и говорит, а в руках у него крест.

В последние дни я спросила его, нужно ли мне уходить из школы в Сокольниках, где я работаю, и открыть трудовую книжку здесь, в храме. «Подождите пока», — был ответ. Чего ждать? Начало учебного года, уходить — так сейчас. «Ну, недельку-другую подождите», — непонятно сказал он.

Проповедь после последнего венчания. Новая Деревня. 5 сентября 1990 г.

За неделю до гибели батюшки ко мне обратился Юра Пастернак: о. Александр просит меня быть соавтором Юры в новом нотном альбоме «Осанна». Мы быстро его сделали, и альбом вышел. По этой «Осанне» поют в молитвенных группах и на всех праздниках до сего дня. А Юра Пастернак вошёл в мою жизнь как самый близкий и родной человек. Он и сейчас, когда мы «в разных приходах», всегда интересуется моей жизнью, во всём помогает и выручает из всех сложных ситуаций.

Юра Пастернак и Нина Фортунатова

В последний день, 8 сентября 1990 г., батюшка поехал читать лекцию «Христианство» в московский Дом техники на Волхонке, а я осталась служить всенощную. В первый раз в жизни меня это раздражало, а вовсе не радовало. Я рвалась ехать с ним, но было нельзя, и я так завидовала всем людям, свободным от послушания! При прощании о. Александр обнял меня, поцеловал и подарил чётки. Я осталась служить с девочками одна, без Виктора, — он ещё три дня назад уехал в Струнино на осеннюю огородную кампанию, помогать матери своей, монахине Евсевии, копать картошку. После всенощной я пошла за линию пешком к своей крестнице Стелле Ермолаевой (в крещении Софии). Сгущался какой-то туман, и мне было очень страшно. Немного посидев у Стеллы, я пошла опять пешком через маленький мостик ночевать в Новую Деревню, к Галине Александровне. Спустилась такая кромешная тьма, что я невольно вспомнила слова Булгакова: «Тьма, пришедшая со Средиземного моря, накрыла город. Пропал Ершалаим — великий город, как будто не существовал на свете». Меня охватил мистический ужас. Нет, не животный ужас, не страх идти одной в темноте, а мистический. Опустилось зло, расширилось, охватило меня всю, и я шла, стараясь вырваться из этого вязкого чёрного зла, и никак не могла.

Венчание. Среда, 5 сентября 1990 г.