Мой Охотник

Сергей долго стоял у кровати, наблюдая за спящей красавицей, чувствуя, как его всего раздирает от неудовлетворенного желания. Как же он хотел ее, грезил, что стало невыносимо держать рядом и наблюдать. Он не мог смотреть на пацанов, трущихся возле нее, ревностно отгоняя любого, и замечая в ее взгляде нежность, сходил с ума, не зная, сколько может продержаться. После последнего конфликта в бассейне, он понял, что его контроль на волоске, и скоро ему будет плевать, где он сделает девочку своей.

«Только моя!» – кричало его сознание, но понимание, что она совсем молодая, не давало покоя, а также напрягали подозрения Шторма. Мужчина агрессивно себя вел, открыто показывая свое недовольство, впрочем, как и он, смело встречая придирчивый взгляд, говорящий о многом. Они понимали, но молчали, выжидая нужного момента, и он обязательно должен наступить.

Внезапно раздался звонок в дверь, и Волков недовольно сжал губы. Еще секунду стоял, наблюдая, как девушка закуталась в одеяло, а золотые волосы рассыпались, частично закрывая лицо. Нежная красавица. Его девочка.

Волков направился на выход, уже не слыша трели звонка, но, зная, что гость никуда не уйдет. Этого человека сложно проигнорировать или наплевать на его персону, он напомнит о себе в любом случае. Открыв дверь, впустил совершенно спокойного брата девушки в квартиру, сразу же закрываясь, зная, что разговор будет и, очевидно, не самый приятный, но все к этому шло, так что не был удивлен.

Крупный мужчина, от которого шла мощная удушающая энергия, придирчиво посмотрел на Охотника и утвердительно произнес:

– Она у тебя?

– Да, – ледяным тоном дал ответ Сергей, отмечая, как мужчина выдохнул, а потом изменился в лице, отчего черты сильнее обострились, превращаясь в хищные, свидетельствующие, что хищник готов к нападению, предугадывая, что у них будет не самый приятный разговор.

Шторм без вопросов прошел в комнату, желая убедиться, что с сестрой все хорошо. Некоторое время постояв, прикрыл дверь и пошел на кухню, где у плиты стоял Волков, расслабленно облокотившись на варочную панель.

Помещение было просторным и полностью оборудованным в серых тонах. Кухонный гарнитур, стойка для приготовления пищи, прямоугольный стол и длинные стулья, двухстворчатый холодильник. Квартиру Сергей купил давно, как и сделал ремонт, но заезжал сюда очень редко, поэтому все было совершенно новым.

Достав из пачки сигарету, Грызлов открыл окно нараспашку и закурил, смотря на заснеженные деревья впереди, не замечая ничего, думая о важном.

– Она еще совсем девчонка, – грубо проговорил он.

– Я в курсе, – гневно процедил Сергей, не нуждающийся в подсказках Грызлова.

Шторм затянулся и, повернувшись лицом к Волкову, грубо рявкнул:

– Если знаешь, так, значит, не смей претендовать на нее.

Охотник оттолкнулся от столешницы и спокойно подошел к Андрею, нагло осведомившись в лицо:

– А если претендую, то что?

– Я тебя убью, – уверенно выдал Грызлов и, затушив сигарету в руке, даже не сморщившись, выкинул в окно: – Она еще ни хрена не видела, а ты не дашь ей этого. Она должна жить, а не попасть из моего контроля под твой.

– Не суди по себе, – резко выдал Сергей. Его бесило, что Шторм ему указывает. Кто бы рассуждал, но не он, безбашенный собственник, убирающий любую преграду для достижения своей цели.

– В том то и дело, что поступил так же. Но у Риты… есть я. Так что по-хорошему предупреждаю, отвали от моей сестры. Я хочу, чтобы она сама принимала решения, а не ты за нее. Она должна окончить эту поганую школу, поступить на воспитателя, куда так хочет, чтобы нянькаться с детьми, и спокойно делать то, что она хочет. Жить, как молодые девчонки, а не кидаться в брак с тобой, утопая во взрослой жизни. Она не жила… нормально… для себя.

– Я понимаю, но не нужно решать за меня.

– Серега, давай без этой хрени? Я понимаю, когда она будет старше, а сейчас Рита, ничего не видевшая, мгновенно согласится на все, считая это любовью. Тебя самого не напрягает?

– Да с чего ты решил, что я ее гнобить собираюсь? – раздраженно произнес Охотник, предполагая, что разговора нормального не будет. Сейчас они враги.

– Допустим, не гнобить, но не дашь свободы. Я сразу понял, что у тебя башню снесло с первого взгляда. Сука, вот понимал, но ничего не мог сделать. Для ее защиты мне нужен был лучший.

– Наши отношения – не твое дело, – процедил Волков, считающий, что можно уже заканчивать, но зная, что самое интересное впереди.

– Мое. Не смей считать ее своей.

– Она моя!

Мгновение, и Шторм оказался рядом, сжав большими мозолистыми руками шею мужчины в удушающем захвате, тут же слыша щелчок пистолета у своей головы. Мужчины несколько секунд стояли, уничтожая друг друга взглядами, пытаясь найти слабость, куда можно бить, но гнев и огонь рвали обоих с одинаковой силой, не позволяя прогибаться.

Грызлов хмыкнул, как будто ожидал такого поворота, и, возможно, был рад этому, а потом разжал руку и выдал:

– Я свое слово сказал. Она должна выбрать не спасителя, а полюбить. Ей нужно время.

– Без тебя разберемся, – выдал мужчина, убирая пушку в карман.