Мой Охотник

Грызлов задумчиво посмотрел на стены, и направился на выход. Обувшись, уверенно проговорил:

– Без меня не получится, Охотник.

Волков вышел вперед, и, оказавшись совсем рядом, гневно процедил:

– Ты обещал, что у нее будет охрана, пока меня не будет, но не позаботился. Ты не позаботился о ней! Ее сегодня чуть не изнасиловали.

– Она не воспринимала охранников и не отписывалась им. Черт, и когда я дома с семьей, не могу одновременно смотреть за сестрой, поэтому нанимаю вас! Какого ты хрена от меня хочешь? Я делаю все для ее безопасности! Все!

– Это не ответ. Меня не волнуют твои оправдания! Ты сказал, что она будет под защитой! – не унимался Охотник, которого до сих пор трясло от мысли, что, если бы он не успел, его девочку могли обидеть.

– Проклятье. Мне доложили, когда Толик направился проверять ее, но не нашел. Он позвонил мне, и я сразу же бросился в клуб. Но уже в дороге, мне позвонил Скворцов, сообщив, чтобы ты увозишь ее оттуда, успокаивая на руках. Я полетел к тебе. А сейчас думаю заглянуть в гости к директору этого дерьмового клуба, а потом к ушлепкам…

– С парнями я пообщался, можешь завтра.

– Сам разберусь, – грубо рявкнул Грызлов, а потом повернулся и проговорил: – Я вижу, как ты относишься, и, возможно, был бы рад, что это ты, но не сейчас. Поэтому я тебя предупредил, а тебе решать.

Они еще долгое время стояли, а потом Шторм кивнул и направился к лестнице, не оборачиваясь, переступая через две ступеньки, думая о предстоящем разговоре с личностями, посчитавшими себя вправе обидеть его сестру…

Охотник еще некоторое время стоял и смотрел прямо, прокручивая в голове слова Грызлова, а потом закрыл двери и направился в кухню, желая выпить кофе и подумать.

Глава 15

Наши дни

Маргарита

Стояла рядом с кроватью Ивана, пытаясь сосредоточиться на словах мужчины, но думала совсем о другом, отчего чувствовала себя неудобно.

Посмотрела на него, вновь пропуская что-то важное, и услышала:

– Милая, надеюсь, ты не будешь больше меня так пугать. Я весь извелся от волнения. Не хочу, чтобы ты считала, что я параноик, но мне нужно знать каждую секунду, где ты и с кем ты, знать, если нужна моя помощь. Не хочу допустить даже самой маленькой вероятности, что на тебя могут напасть. Ты дорога мне.

– Все хорошо. Со мной Охотник, – произнесла, искренне желая уйти, сбежать, чтобы не видеть заботы, которая мне не нужна. Понимала, что не должна так думать, но во мне что-то оборвалось по отношению к нему. Казалось, везде фальшь, и что меня пытаются обмануть. В результате – его внимание было неприятно.

– Я уже ревную тебя к этому телохранителю, – с презрением сказал он о Волкове, давая понять, что так считать, это ниже его достоинства.

Промолчала, не в силах что-то сказать, но потом сказала:

– Иван, я хотела бы прогуляться по саду. Не против?

Мужчина скривился, очевидно, ожидая заверений, что такого с Волковым не может случиться, и я не рассматриваю какого-то охранника на роль жениха, любовника или мужа, но такого не могла сказать. Зачем даже пытаться, если это отвратительно выйдет? Лучше перейти на другую тему.

– Конечно, нет, но на территории есть места, куда не стоит заходить – как-то недовольно выдал он, хмуря светлые брови. – И я хочу быть с тобой, чтобы все рассказать и показать. Может быть, мы отложим прогулку и ты…

– Потом обязательно вместе, а сейчас хочу пройтись. Просто сегодня был очень… тяжелый день и мне нужно проветриться, – тихо проговорила и, замечая в его глазах понимание, добавила: – А куда нельзя?

Котлов замялся, что меня напрягло, не хотелось думать, что тот, кого считала хорошим человеком, может держать взаперти женщину и малыша, которого избивают. Была готова все переложить на его отца, искренне надеясь, что он непричастен. А тут непонятные предупреждения о закрытых зонах на территории сада.

– Строения старые, могут обвалиться, да и земля кое-где проваливается. Поэтому в сторону левого крыла не ходи.

– Хорошо.

– Я скажу, чтобы…

– Не нужно никого! Я хочу побыть одна! Или в вашем саду нельзя остаться одной без того, чтобы за мной не следили и докладывали? – произнесла с таким возмущением, что мужчина нахмурился и буркнул:

– Хорошо. Пусть так, но учти – не ходи туда, тем более ты без охраны. Завалит тебя или под землю уйдешь, и никто не спасет. Будет твоя смерть на моей совести.

Вымученно улыбнулась и благодарно проговорила:

– Спасибо, я поняла. Голова раскалывается. Чувствую себя неважно.

– Заметил, ведь даже не поцеловала.

Переборола в себе чувство неприязни, а ведь раньше было нормально, и поцеловала в щечку, тут же отступив:

– Рита, ты странная, – обиженно проговорил Иван, смотря на меня с подозрением и обидой. – Не пойму тебя.

– Не говори ерунды. Потом зайду… – сказала и поторопилась к двери, чувствуя, как жжет спину от пронзительного взгляда.