Мой ориентир (СИ)

Отчего-то Гермиона продолжала хмуриться, что-то явно беспокоило её, и она продолжала наблюдать за Луной, обдумывая происходящее. Но веки становились тяжелее, а мысли медленнее.

— Я закончила, — тихо сказала Полумна.

— Хорошо, — Гермиона взяла палочку и принялась за свою работу.

Когда она закончила, то, сев на свою койку и посидев секунд десять, рухнула вниз. Подушка была слишком жёсткой, а этот цитрусовый запах, который преследовал её с первого дня, когда они оказались на летучем корабле, раздражал её обоняние, но сон, словно вырвал её из реальности, и Гермиона, закрыв глаза, провалилась в кромешную темноту.

========== Глава третья ==========

Гермиона открыла глаза и увидела перед собой лишь черноту и что-то странное, что мельтешило перед глазами. Она чувствовала, что её кто-то сильно прижимает к полу, видела чьи-то ноги и слышала шум, который распространялся волнами, становясь громче, а потом спадал до тишины. Девушка чувствовала, что кто-то нависает над ней, но не могла разглядеть кто.

Гермиона не ощущала пальцев и не чувствовала боли, хотя понимала, что её тело удерживают.

«Что происходит? Я определённо должна испытывать боль».

Резкий толчок, и она видит перед собой лицо. Взгляд фокусируется: безумные глаза, звериный оскал и чудовищные волосы. Каждая черта лица ей знакома — это Беллатриса. Она слышит её смех. Гермионе хочется схватиться за уши и закрыть их, словно этот смех, как чёрная жидкость, проникает в её организм и отравляет его. Словно он способен довести её до безумия.

Гермиона отворачивается и чувствует, что Беллатриса пытается повернуть её, но она всё ещё не чувствует пальцев, не ощущает её силы, не испытывает боли.

Она переводит взгляд и видит, что там стоит Малфой, рядом со своей матерью, которая крепко сжимает его руку.

Его взгляд, его выражение лица не такое, каким ложно быть у врага. Врага? Гермиона смотрит на него и видит, что он смотрит ей прямо в глаза, не отводя, не боясь, что его увидят. Малфой спокоен, в нём нет страха, и Гермионе не хочется отворачиваться. Она пытается понять, что здесь происходит.

«Почему он другой? Когда-то я уже видела его таким».

Снова этот странный звук — шум, который резко возрастает. Ей хочется зажмуриться, но она не позволяет себе, продолжая смотреть в его серые глаза. Раньше ей казалось, что они подобны льду. Сейчас же в них было что-то другое, что-то, не способное обжечь.

— Этого ничего нет.

Она видит, как его губы шевелятся, а голос разрастается, словно исходит не от него, а из этого поместья. Будто из каждого угла звучит его голос.

— Их нет.

— Что? — Гермиона слышит себя. Её голос звучит по-другому.

— Беллатриса мертва. Ничего этого нет. Это просто сон, Грейнджер.

— Сон? — удивлённо повторяет Гермиона, и её слово разлетаются.

— Тебе это снится.

— Мы мертвы?

— Я же сказал: это сон. Значит, нет. Ты жива.

— А ты?

— И я! Мы выжили.

Он начал медленно подходить к ней. Гермиона не слышала шагов, только видела движения. Драко сел на корточки и дотронулся до её волос, откидывая кудри с лица.

— Вставай!

Но Гермиона не поднималась, ведь она чувствовала, что её удерживает его безумная тётка. И она всё ещё слышала её смех.

— Этого ничего нет, — он поднял руку и щёлкнул пальцами.

Щелчок был словно выстрел. Гермиона поняла, что её больше никто не держит. Встав на ноги, она увидела, что Беллатрисы действительно нет. Девушка повернулась и посмотрела на его родителей: те всё ещё стояли и безразлично смотрели в пустоту. Но, кроме них, было ещё много людей, которые ничего не делали, а были подобны статуям.

Гермиона не понимающе посмотрела на Драко.

— Не понимаю, что происходит?

— Это сон, — Драко снова щёлкнул, и все эти люди превратились в стайку птиц, которые ринулись ввысь и, практически коснувшись потолка, рассыпались, словно пепел, который не коснулся пола, а растаял в воздухе.

— Что стало с нами? А как же Волан-де-Морт?

Волан-де-Морт, Волан-де-Морт, Волан-де-Морт.

Гермиона закрыла уши ладонями и зажмурила глаза. Она почувствовала, как холодные пальцы коснулись её щеки, и, распахнув глаза, опустила руки.

— Гарри победил, война закончилась и уже давно. Ты победитель.

— А ты?

— А я недалеко от тебя. Скоро сон кончится, и всё станет на свои места.

— Мы что, общаемся?

Малфой молчал.

— Почему ты молчишь?

— Мы женаты.

Она не успела понять и что-то ответить, как почувствовала прикосновение его губ и его тёплое дыхание. Неосознанно приоткрыв рот, Гермиона ощущала его губы и нежное касание её нижней губы. Драко оттянул её, трепетно вобрал в рот.

После поцелуи были лёгкими, и Гермиона поддавалась ему, утопая в неизвестной ранее нежности.

Она чувствовала тёплые прикосновения губ, и тепло, которое исходило от него, проникало в горло и распространялось ниже, ниже к самому сердцу, проходя ещё ниже и нарастая в животе. Словно теперь там был эпицентр тепла.

Гермиона чувствовала каждое касание. Всё, что сейчас происходило, она чувствовала. И, подняв свои руки, пробежалась пальцами по его спине, дотронулась до прохладной шеи и коснулась мягких волос.