Мой Орк. Другая история

— А это уже не тебе решать, — вернула меч в ножны.

— Завтра… у ворот. Я отведу тебя в Карстовый лес, — и покинул поле.

Она же доплелась до гулума, уселась около входа. Радул тот еще урод, но кое в чем он прав, присматривать за буштами — это позор. Не для того сначала отец, а потом брат учили стрелять из лука, обращаться с мечом, чтобы потом ее поставили выгуливать никчемных самок. У нее есть возможность заявить о себе, приносить пользу клану, добиться уважения, что очень и очень сложно у хаватов. В клане вообще непринято, чтобы женщина занималась чем-то кроме своего гулума, а из-за воссоединения с другими кланами появился шанс.

И как бы сейчас хотелось побыть в тишине, но нет, на горизонте показался брат.

— Что с тобой? — осмотрел пыльную взъерошенную сестру.

— Ничего такого. Я на поле была, тренировалась.

— Ясно. Только какого ворока ты поперлась тренироваться, когда обещала мне совсем другое?

— Не пойдет она сегодня гулять, — подняла на него уставший взгляд, — Кархем не разрешил.

— Как так? Почему?

— Я пришла к Эйве, а она там с ним. И вот что хочу сказать, брат. Забудь ее. Девка провела с вожаком ночь.

— А мне плевать, — прорычал.

— Согласен быть вторым? — вскинула брови.

— Она будет со мной. И ты сдержишь свое слово, Ирхат. Ты сведешь меня с ней. Если не сегодня, так завтра.

— Жениться тебе надо, — усмехнулась.

— Ты права, — и посмотрел на нее таким взглядом, что Ирхат все слова позабыла.

Быть того не может! Да кто ему позволит вообще?! Это против когума! У хаватов так точно. Брат просто помешался.

[1] Паук, обладающий паралитическим ядом.

Глава 29

— Чего это с тобой? — Мелатис уставилась на бледную Альмари. — И к обеду не притронулась, и на прогулку не пошла, — опустилась на оттоманку, закинула ногу на ногу.

— Недолго нам здесь осталось, — произнесла тихо, а глаза недобро заблестели.

— Почему?

— Нуа поделилась кое-чем. Наш хозяин похоже обзавелся любимой наложницей, только с ней и проводит последние дни. А еще она поет для него.

— И что с того? Помнишь, полгода назад была Эфания, она для Кархема танцевала. Где теперь она, а где мы?

— Верно, — осклабилась, — только вот Эфания жила здесь, — ткнула пальцем в перину. — И главное, Кархем не забывал о нас, несмотря на ее соблазнительные танцы и горячие ночи после. Думаешь, эта куропатка тщедушная лишь пением удовлетворяет хозяина? Очень сомневаюсь. Но беда в том, что она полностью завладела его вниманием. Кархем больше не нуждается в нас.

— И как быть? — резко переменилась в лице.

— Избавиться от нее надо. Но очень осторожно.

— Трогать любимицу вожака — это большой риск, неоправданный риск. Фарата знает, что мы не без греха, и если с Эйвой что-нибудь случится, с первых с нас придут спрашивать.

— Ты права. И найдут виновную, — расплылась довольной улыбкой, — коей окажется одна из новеньких. А когда разгневанный вожак получит убийцу, разбираться не станет.

— Кого же предлагаешь?

— Налию, — пожала плечами. — Эта дрянь сама себя отравила.

— Как так?

На что Альмари закатила глаза под лоб:

— Твое счастье, что я с тобой дружу, курица ты недалекая, — затем подалась вперед и зашептала, — Когда Налию забрали в лазарет, я порылась в ее вещах. И нашла вот что, — вытащила из-под кровати шкатулку, из которой достала горстку семян черного цвета с синеватым отливом. — Нуа сказала, это Лучник Синий. Очень опасный яд.

— А Нуа откуда знает?

- У нее отец потомственный травник. В общем, достаточно четырех семян и ее уже будет не спасти.

— Отлично, только кто нам поможет? Эйва в другом конце чертогов, к тому же под охраной.

— Об это я еще думаю, да и потом, сначала надо дождаться возвращения Налии. Все-таки главная злодейка должна быть на месте.

А Эйва в это время находилась в покоях вожака.

Подумать только, они вместе провели уже три ночи, правда, Кархем, как и обещал, ни разу не настоял на близости. С чего вообще такое особое отношение? И что особенного в этом обмене кровью? По словам Рии вожак никогда не осторожничал с наложницами. Не калечил, конечно, но и ласковым не был. А тут вдруг должен, обязан. С какой стати? Ну, обменялись кровью, подумаешь. Лекари Аранхарма давно доказали, что подобные ритуалы ничего не несут за собой, кроме разве что символизма, некой первобытной значимости. Почему для Кархема так важен этот обмен? И Фарата ничего толком не объяснила. Может, стоит у Ирхат спросить? Уж она-то должна знать, коль в их клане практикуется эвар бекда.

— Кархем? — дотронулась до могучего плеча. Орк все еще крепко спал, уткнувшись лицом в подушку.

Но он и не шелохнулся. Эйва тогда склонилась над ним, принялась разглядывать. Какой же Кархем дикий. Все эти татуировки, шрамы, кольца в ушах, клыки. Орк! Большой сильный орк, от одного вида которого мурашки бегут по коже, а кровь стынет в жилах, хотя, сейчас вовсе не стынет, скорее наоборот, начинает закипать. Он влечет к себе, влечет запахом, той самой силой. А что важнее всего, не хочется его бояться, не хочется считать врагом. Но друг ли он? Можно ли ему доверять? И кто она для него на самом деле? Просто наложница?