Мой Орк. Другая история

«— Получается, что так, — засмеялась в ответ. — Вот как вредно не спасать возлюбленную целых пять лет»

Прокрутив в памяти их вечера, Эйва еще сильнее затосковала по мужу. Скорей бы он вернулся. А когда потянулась к черпаку, в голову резко вступило, на глаза как пелена опустилась.

— Что ж это, — скорее облокотилась на борт купели.

Но уже через пару секунд к головокружению добавилась жуткая слабость, бедняжка так и сползла на пол. И вдруг свет померк.

Прошел час… прошло два… лишь на третий Фарата обеспокоилась, все ж Эйва заимела привычку каждое утро спускаться в кухню, где ей нравилось завтракать и сплетничать с Макорой. А тут тишина. Смотрительница не вытерпела и зашла-таки в покои вожака.

Глава 44

— Эйва? — позвала негромко. — Я хотеть знать, ты идти на завтрак? Или Рии принести сюда? — но ответа не последовало, тогда орчанка направилась в купальную, где и нашла бесчувственную девушку. — Махас дэк барат! (Твою ж, мать!) — кинулась к ней, — Эйва? — легонько постучала по бледным щекам. — Эйва?! — но та никак не отреагировала. — Да что б меня вороки рвали! Стража!

Два орка явились немедленно.

— Несите ее в лазарет! Быстро! К ней кто-нибудь заходил? — прорычала на них. — Если проворонили, вожак с вас шкуру спустит!

— Не было никого, — переглянулись гиганты.

— Габан, потом разберемся. В лазарет!

Один из стражников подхватил Эйву точно пушинку и понес к Садат.

А когда принесли, повитуха первым делом заглянула девушке в рот, после велела положить несчастную на койку.

— Что с ней? — Фарата подошла к кровати. — Тоже отравили?

— Кто ж знает. Рот чистый, дышит свободно, сердце бьется хоть и медленно, но ровно. Словно спит. Где ты ее нашла?

— В купальной, лежала рядом с купелью. Не могла же она там уснуть?

— Сама не могла, помогли, значит, — задумалась. — Но смысл? Соперниц травят, как правило. Если только сама себя решила…

— Вряд ли. Кархем с ней ласковее любого замура был, у них чувства зародились, то и слепому было бы ясно.

— Тогда остается наблюдать. Не нравится мне бледность ее и тело прохладное. Все же есть много ядов и каждый действует по-своему. Какой-то быстрее убивает, какой-то медленнее. Главное, ее и не отпоить теперь, захлебнется во сне-то.

— Вот кошки облезлые, — процедила со злостью Фарата. — Наверняка эта гнида Альмари постаралась.

— Или другая, — перевела на нее взгляд повитуха. — Налия.

— Ее же саму не так давно отравили.

— Да не травил ее никто, она сама. Наглоталась семян лучника синего.

— Как так? Почему?

— Кархем взялся вызывать ее чуть ли не каждый день, замучил, одним словом. Она и… — махнула рукой. — Но тут вот какое дело, девка из деревни травников, много знает о ядах. Мало ли что ей в голову взбрело.

— А ты знала и не сказала?!

— Не сказала. Она готова была на себя руки наложить. Пожалела девчонку.

— Дожалелась. Учти, Садат, если Эйва умрет, Кархем никого не пощадит.

— Я расправы не боюсь, — печально усмехнулась, — пожила на свете, даже вот, покомандовать целым лазаретом успела. Ты иди лучше, ищи отравительницу, а я попробую придумать что-нибудь.

— Что?! — всплеснула руками.

— Не знаю. Ты это, позови еще Балкара. Помозгуем вдвоем.

— Ладно, — и устремилась обратно в чертоги.

Лекарь пришел в лазарет почти сразу, но даже вдвоем с Садат они ничего толком не придумали. Эйва уснула крепким сном. Ни зловония не помогли ее пробудить, ни холодная вода, ни болевые приемы.

— Что же ей могли такого дать? — рухнула на скамью отчаявшаяся повитуха.

— Если только медвежью дозу сон-травы, — присел рядом Балкар, — но мы можем к людям обратиться. Теперь же мы большие друзья, — скривился.

— Дело говоришь. Тащи лекарей сюда. Учти, Кархем нас всех подвесит вверх ногами, если не сбережем его самку. Ты, как-никак, главный лекарь теперь.

— Ой, видал я этот пост, знаешь где? У тролля в дупле! — набычился, засопел.

— Делать что-то надо, дурак старый. О трольих дуплах потом мечтай, а сейчас поднимай свою задницу и иди за лекарями.

— Понаразвели здесь этих вредителей, — покосился на Эйву, — и носятся с ними. Ладно, пошел я…

— Давай, давай… пень трухлявый, — прошептала чуть слышно.

За ним и Садат покинула лазарет, отправилась она в сад, где цвела Черная Кукушка — трава будоражащая кровь. Кто знает, может хоть это поможет разбудить жену вожака.

Тем временем в зале советов орки громко спорили о надобности поставить людей на место, пока они не успели объединиться с армиями других городов.

— Ваше беспокойство я понимаю, — медленно прохаживался по зале Тарос, — но нам надо дождаться вожака, за ним последнее слово.

— Не торопись с выводами, бэр Тарос, — подал голос Бефтар, — не за вожаком последнее слово, а за нами — за старейшинами кланов. Как мы порешим сегодня, так и будет. Кархем примет наше решение.

— Чего же вы хотите? — развернулся к нему. — Поднять армию и идти на людей? Вот так, вслепую?

— А чего нам ждать? — выступил старейшина клана хеттов. — Драконов все равно нет, опасаться некого.