Мои останкинские сны и субъективные мысли

- А это тебе зачем? У тебя же нет семьи, детей – радуйся. Зачем тебе это нужно?

И т.д.

Это по-разному можно называть. Парфёновщина, митковщина, картозовщина, комплекс останкинского небожителя. Родственен комплексу Татьяны Толстой. Терпеть не могу. Раздражает их претензия на просвещённый элитаризм. Дескать, они – закрытая каста. Им можно то, что нельзя другим, зрителю, обывателю, плебсу. Тишина в студии – они сейчас вещать будут. Этот сектантизм, пародия на масонскую таинственность. В обычной жизни, в обычном человеческом общении нормальные люди. А вот только дорвутся до эфира – и начинается. Прямо беги от этого снобизма, прямо вой от абсурда.

Знаете, почему с них резьба соскочила?

Это болото безнаказанности и безответственности засосало. Я это понял. В морду никто не даёт, потому и изгаляются. Был когда-то у них абсолютный комплекс полноценности. Им Кремль по рукам дал, они стали паиньками. По отношению к Кремлю. Вот даст им по рукам обычный зритель, затаскает по судам, в лицо плюнет, встретив у главного останкинского подъезда, голову проломит – станут паиньками и по отношению к обществу.

Телевидение – может быть полезным источником информации о происходящем в окружающем мире, а может стать страшнейшим оружием в руках безответственного человека или группы лиц. Поверьте, ТВ – страшнее гранатомёта. И даже танка. Кто согласится на то, чтобы в его родном городе, у его подъезда, где играют родные детки, разъезжал Т-90АК, экипаж у которого – команда программы «Чистосердечное признание на НТВ»? Ну, давайте рискнём и дадим этим парням «чёрный чемоданчик». А Дирекцию праймового вещания НТВ разместим на новой АПЛ «Северодвинск» [7] . Кто согласится? Да они за несколько часов превратят окружающий мир в «горячую» тему для наполнения эфира ближайшего выпуска программы. Что вы хотите от субъектов, называющих людей, зрителей, граждан дисфемистически – пипл.

Но не только безответственность причина.

Здесь еще и несерьёзность в восприятии происходящего, баловство. А оно происходит из-за отсутствия настоящей жизненной мотивации. От нравственного босячества. Бывают бомжи явные, а бывают бомжи нравственные. Внутренняя пустота приводит к пустоте жизненного результата. Без внутренней нормы, без нравственного страха жизнь превратится во временной отрезок, не наполненный смыслом. Самая большая проблема в современном мире – девальвация, обесценивание этого страха.

Они думают, что над другими стебутся… Нет, над собой стебутся. Они же себя «мочат».

А «гости с юга»… Вот США, которые мы в приказном порядке стали ненавидеть. А у них любой труд уважаем. Потому что труд! Или, думаете, «гости с юга» без труда на хлеб зарабатывают? Этот труд кто-нибудь на себя готов взвалить? Лично среди моих земляков в Москве сильны чемоданные настроения. Даже у тех, кто имеет российское подданство. Москва – не тот Град Китеж.

И, вообще, с мигрантами делать ничего не надо. Вернее, надо ничего не делать: не реформировать общественную и административно-правовую систему, не волноваться судьбой своей страны – просто жить имитацией. И все уедут – и мигранты, и остальные. Никого не останется.

В последний раз я видел Илью в начале февраля 2006 года перед моей командировкой в Иран. Короткий разговор получился, пока ехали в лифте.

Он тогда был какой-то собранный, бодрый что ли, с весёлым настроением. И первым со мной поздоровался.

– Ну, и как дела? – вяло поинтересовался я. Из-за нашего последнего разговора. Но он не обиделся.

- Ты знаешь – всё очень хорошо. Даже боюсь сглазить.

На третьем этаже кто-то вышел. Дальше поехали одни.

- А ты был прав, - неожиданно удивил он меня.

Я не стал конкретизировать. Вернее, не успел. Даже не понял до конца – о чём он, как лифт остановился на восьмом этаже. Стали прощаться.

- Ну, удачи тебе, Илюха, - вырвалось у меня.

- Тебе тоже. До скорого.

Двери закрывались, и он вдруг крикнул.

- Да-да. Спасибо тебе.

И поехал наверх, на девятый этаж.

Честно, у меня остались благодарные воспоминания о том нашем последнем разговоре в лифте. Уверен – он выкарабкался бы... Наверное…

Не успел. Илью убили [8] . Глупая смерть. Я в этой истории тому парню не судья. Сам дрался в таких ситуациях.

У Зимина не было детей. В Хабаровске у него остались мама и папа. Бедные родители – был единственным сыном в семье. Такая вот жизнь. Такая вот трагедия. Себя загубил! САМ! Разве можно не ужаснуться, когда творчески сильный человек тратит жизнь просто на мелочь и вялость, на баловство. Наверное, в жизни надо всегда торопиться. Возможно – торопиться делать ошибки, чтобы успеть исправить их. Можно не успеть.

И всё же Илья для меня был одним из тех, из-за кого я пошёл в профессию.