Мои останкинские сны и субъективные мысли

И только когда прошёл один из отведённых на митинг двух часов до «ходорковцев» наконец-то дошло. В противовес лозунгу «МБХ — в тюрьму!» они стали скандировать «МБХ — в Госдуму!» и «Свобода! Свобода! Свобода!» Кроме того, у некоторых правозащитников в карманах нашлись свистки. Зачем они им нужны в обычной жизни, не понятно — а, может, кто-то за ними сбегал — но правозащитники стали в них свистеть на всю Пушкинскую площадь. Так прошла вторая часть мероприятия.

Однозначно, событие удалось. Только вот было какое-то странное чувство… Взрослые люди из двух «загонов» стоят друг напротив друга, надрывая связки и лёгкие, дуют в свистки и дудки, выкрикивают лозунги. Милиция не вмешивается, прохожие спешат по делам. Было в этом что-то символическое. Как будто отражало происходящее на всей общественно-политической арене России.

Обе стороны стали расходиться. Почти все выглядели довольными.

Я нашел Ивана Старикова и отвёл его за милицейский автобус под видом интервью.

— Зачем нужно Ходорковскому идти в Думу? И почему Вы его поддерживаете?

— Это нужно в первую очередь нам, россиянам. Это нужно Думе — Михаил Ходорковский независимый политик. Он будет там говорить правду, а не нажимать кнопки по указанию из Кремля. Людям станет интересна работа парламента. Это нужно и Путину. Потому что «дело ЮКОСа» в первую очередь ударило по имиджу Путина, как интеллигентного, прозападного, адекватного политика. Я уверен, президент сейчас горько сожалеет и проклинает тот день и час, когда дал «добро» на это уголовное дело…

— Да ладно. Вы так думаете?.. — вырвалось у меня.

— Да! Да! — безрадостно подтвердил Стариков и неубедительно добавил. — Потому наш лозунг: «Выберем Ходорковского — поможем Путину!»

Я нетерпеливо дёрнулся и напугал и Старикова, и своего оператора.

— Давайте откровенно. Вы действительно собираетесь идти до конца? Мне это нужно знать, — резко спросил я, едва не добавив: «Для себя».

Стариков вздохнул и устало посмотрел мне в глаза.

— Ну да. До конца, — тихо сказал он.

И замолк. Задумался, словно, сам удивлялся своим словам. А потом сделал важное уточнение.

— Если Кремль адекватно будет себя вести…

Пауза.

— Ну, у нас есть доля надежды, что Кремль отпустит его. Одумается…

Пауза.

— Мы понимаем, что ничего не получится. Но надеемся на благоразумие Кремля.

— На что?? — я почти издевался.

— Ну, на их благоразумие…

Последнюю фразу он сказал почти шёпотом — еле расслышал.

Я опустил руку с микрофоном.

— Хотя то, что сегодня здесь (в Новопушкинском сквере) происходит заставляет нас сомневаться… Но мы продолжаем надеяться…

Хотел ему рассказать теорию про зерно, среду и уход за ним, но, думаю, он сам это знает — Стариков же агроном по профессии. Все всё знают, все умные.

Когда мы возвращались в Останкино, я, глупый, вдруг понял, что сэкономил 40 тысяч рублей. Но это не радовало. Чувство, ну, как после розыгрыша лотереи…

На следующий день Инициативная группа проводила пресс-конференцию в Центральном доме журналиста на Никитском бульваре. Теперь я на эту съёмку не напрашивался, меня туда отправили из редакции.

Почти вся эта группа товарищей была на пресс-конференции в полном составе. А как же — главное «картинка», телевидение. Не на митинги же ходить. Эти люди уже понимали, что ничего с идей «Ходорковского — в депутаты Госдумы!» не выгорит, и всё равно собрали журналистов. Это не могло не злить.

У мероприятия было серьёзное, бодрое название — «Стратегия предвыборной борьбы». А настроение у членов было подавленное. Разве о борьбе говорят с таким унылым видом?

Иван Стариков сразу стал оправдываться:

— Это неправда, что члены инициативной группы якобы разбежались — бегут как крысы с тонущего корабля. К нам присоединились независимый депутат Госдумы Владимир Рыжков, член «Яблока» Виктор Шейнис, журналист Александр Рыклин.

А потом звучали цифры.

— Как показывают результаты социологического опроса, примерно 30 процентов избирателей Университетского округа готовы отдать свои голоса Ходорковскому. А, может, и 35 процентов, — жизнерадостно сообщил Иван Стариков. — А Михаил Задорнов победил здесь в 2003 году, набрав около 25 процентов.