Мой папа - Дед Мороз

Он не успел договорить, потому что к ним навстречу спешила Нелли. Илья отвел руку и обернулся к Эльфу:

- Ну, что? Поедем кататься на большой машине? Большим мужчинам – большие машины. Тебе понравится.

- Еще бы! Мне и самой нравится эта модель, - вмешалась в разговор Нелли, как будто только ее и ждали. – Сколько лошадок?

- Триста восемьдесят восемь, - улыбнулся Левин, впрочем, абсолютно на Нельку не глядя – он наблюдал за Эльфом, который пытался съесть снег, налипший на шерстяные варежки. – Все готовы? – резко меняя тему, спросил Илья.

Надя осмотрелась, ударила себя ладонью по лбу.

- Автокресло забыла!

- Дай ключи, я сам все сделаю.

Надя послушно протянула брелок, отметив про себя, что Илья обратился к ней на «ты». Не прошло это и мимо Нельки, которая зло фыркнула, стоило только начальнику скрыться из виду:

- Хороша же ты, Надежда! Коварна! А так и не скажешь – отлично маскируешься. Прямо невинная овечка!

Надя не стала делать вид, что не понимает, о чем Нелли толкует.

- А я и не маскируюсь. Все, что тебе говорила – правда.

- Ага, именно поэтому он над тобой теперь козликом скачет? Зачем только врала, что незнакомы!

- Да не врала я! Здесь и познакомились. В лифте!

Нелли недоверчиво покосилась на коллегу. Нервно провела по волосам. Нельке нравилась Соболевская. Как ей казалось, та была неплохим человеком. Вот, и подвезти согласилась, когда у неё так не вовремя сломалась машина, и по работе всегда помогала. А помогать Нелли приходилось часто. Потому что, несмотря на в общем-то неплохую квалификацию, она всегда сомневалась. Не очень хорошее качество для врача. Отвратительное, скажем прямо. Нелли понимала это, но никак не могла избавиться от чувства неуверенности в собственных силах. И тут ей никто не мог помочь. Даже психолог, к которому она обращалась однажды. Когда твои родители - знаменитые на весь мир ученые, а ты… совсем не такой успешный, не хватающий звезд с неба человек, очень трудно не потерять веру в собственные силы. Нелли всю сознательную жизнь провела под этим нещадным давлением. Давлением гениальности на обычность. Она чувствовала себя… недалекой, неинтересной и ничего из себя не представляющей. А ранний брак только усугубил ее комплексы, хотя вообще-то планировалось, что все будет наоборот. Нелька вышла замуж, чтобы избавиться от давления и наставлений родителей, для которых стала разочарованием, а в итоге брак стал еще одним поводом ее попрекнуть. Ткнуть носом. Указать на место. Не то, чтобы она не любила мужа…

- Он с тебя глаз не сводит, - уныло заметила Нелли.

- Ну… что я могу сказать. Так бывает. Я же не заставляла его…

- Увлечься?

Надя поддержала сына, который забрался на скользкий бордюр, и повела плечами:

- Да не знаю я, Нель! Что ты хочешь, чтобы я сказала, если и сама не понимаю, что происходит? Да, он мне нравится. Нравлюсь ли я ему? Наверное! А что из этого выйдет? Да откуда же мне знать? Мы знакомы меньше двух суток. А разговоры на ровном месте и мне и ему зачем?

Слава Богу, но от нелепой необходимости объясняться ее избавило возвращение Ильи, который принес автокресло.

- Сейчас установлю.

- Там внизу ремень продеть нужно! – подсказала Надя.

- Ага, я быстро.

Стараясь не показать, как ему на самом деле тяжело, Илья взялся за ремень, однако пальцы не слушались. Он крутил проклятую штуковину и так, и эдак, но ни черта не выходило – будь проклят этот артрит. Злость ударила в голову. Илья нечасто поддавался ее влиянию, но порой избежать этой трясины не удавалось. Болезнь внесла существенные корректировки в его жизнь. Холодный пот выступил на спине и висках. И когда он уже хотел сдаться, мягкая ладонь легла ему на поясницу. Он почувствовал ее обжигающее касание через несколько слоев одежды и толстую куртку.

- Давай я? – шепнула Надя, успокаивающе его поглаживая, так, будто бы понимала, как ему нужно сейчас тепло другого человека. Его поддержка. Илья кивнул и чуть отступил, давая Наде пространство. Как бы ему не хотелось демонстрировать собственную слабость – нужно было признать, что в некоторых вещах ему порой требовалась помощь. Черт! Бывало время, когда он пуговицы на собственной рубашке не мог застегнуть или ширинку. Пальцы не гнулись толком. И хотя современная медицина здорово облегчала его состояние, обострение могло случиться в любой момент.

- Все готово.