Мой папа - плейбой

— Нет! — затрясла головой Риточка. — Пусть так. Я похудею!

И она худела! Просто вообще ничего не ела. А что? Видела как-то, какие Бодьке девчонки нравятся. Понимала, что совсем не такая. Те, как тросточки, тонкие были. А она… фигуристая. Тяжелая грудь, талия, попа… Как говорится, все при ней! Зачем только?! Но ладно. Похудеть она, скажем, могла. А вот с ростом — тут уж не сложилось, так не сложилось. На фоне неприлично высокого Богдана Ритка казалась карликом, поэтому в ход пошли каблуки. Мать ни в какую не соглашалась купить ей босоножки на шпильке. Но Рита упорствовала и в итоге все же получила — красивые, состоящие из тонких, переплетающихся ремешков.

— Подарок на восемнадцатилетие! — строго заметила мама, намекая на то, чтобы других подарков Рита не ждала. Та рассеянно кивнула, любуясь покупкой. Восемнадцать ей исполнится как раз на выпускной, она и думать о том дне рождения забыла! Главным было другое.

Богдан пришел уже под занавес официальной части праздника. К тому моменту Рита порядком извелась. Сжимая в руках злосчастную медаль, она едва не плакала от отчаяния. А потом, словно свет в окошке. Он! Вальяжный, красивый, в шикарном костюме. Маргарита не разбиралась в брендах, но почему-то была уверена, что этот костюм Богдан купил себе не на рынке. Тот сидел на нем, как влитой, совсем не так по-дурацки, как на других парнях из их класса. Не думая о последствиях, она вырвалась из толпы и пошла ему наперехват.

— Привет! — улыбнулась, демонстрируя ямочки на щеках.

— Измайлова? Обалдеть! Круто выглядишь.

— Спасибо. Ты надолго или…

— Пожалуй, зайду на банкет. А ты?

— Тоже планировала… Хочешь, пойдем вместе? — выпалила Рита, не отрывая взгляда от пола. — У меня сегодня день рождения!

— Восемнадцать?

— Угу.

— Вот так совпадение! И у меня день рождения!

— Ну, ничего себе! Столько лет тебя знаю, а о том, что мы родились в один день, впервые слышу.

— Невелика потеря, — отмахнулся Богдан, — ну, что ж — тогда нам точно сегодня нужно держаться вместе.

И они держались… Сидели вместе за одним столом, болтали. Точнее, говорил в основном Богдан — о своих планах, о местах, в которых успел побывать… А Рита по большей части слушала. Ну, и ладно. Она совсем не возражала! По сравнению с жизнью Связерского, её собственная казалась ужасно скучной! А потом Богдан пригласил её на танец.

— Мама! Ты спишь, что ли? Мы приехали! Правда, круто?!

Рита отогнала от себя воспоминания и огляделась по сторонам. Мда… Дом плейбоя Связерского, и правда, впечатлял. Впрочем, как и все, что его касалось.

Глава 4

— Да, ты прав. Очень красиво, — согласилась с сыном Марго.

— Здесь патио, а вон там — бассейн, — фонтанировал гостеприимством Связерский.

Стараясь вести себя максимально равнодушно, Рита кивнула. Чего она никогда не понимала, так это зачем люди строят бассейны, когда в шаге — переливающееся всеми оттенками синего бескрайнее Средиземное море?

Следуя за неумолкающим сыном, Марго вышла на задний двор и задохнулась от восторга! Здесь, безусловно, потрудился не только грамотный ландшафтный дизайнер, но и сама матушка-природа. Дом стоял посреди небольшой хвойной рощи, спускающейся к самому пляжу. Здесь были и кедры, и сосны, и кипарисы, и дикие маслины, и мирт с можжевельником. Зеленую палитру сада разбавляли яркие кусты роз и гибискуса, гармонично вписывающиеся в общую картинку. Идеально!

— Твоя спальня на втором этаже, ничего? — спросил Богдан, внимательно следя за реакцией Маргариты.

— Мне все равно.

— Я отнесу вещи.

— Спасибо, не стоит утруждаться. Они совсем не тяжелые.

Богдан хмыкнул. Что ж. Кажется, он разгадал её новую тактику. Холодность и отстранённость. Ну-ну. Ему подходит. Можно даже немного расслабиться, не опасаясь, что она зажмет в кулак его яйца и попросту раздавит их. Или все же не стоит? Так и не решив, как себя вести, Богдан подхватил небольшой Риткин чемодан и двинулся к раздвижным дверям, ведущим в дом.

— Мне не трудно, — небрежно бросил Связерский, тут же переключаясь на сына, — Марк, далеко не уходи. Скоро будем ужинать.

— Окей, па…

Рита стиснула зубы, стараясь не замечать, как часто в речи Марика стало проскальзывать слово «папа». Он втискивал его по поводу и без, как будто наверстывал те годы, когда ему некому было «папкать».

— Я сейчас сделал что-то не так? — спросил Богдан, останавливаясь посреди большой светлой комнаты с красивой деревянной мебелью, выкрашенной в лазурно-синий цвет.

— В каком смысле? — спросила Рита, делая вид, что очень заинтересовалась интерьером.

— Ты так сжала губы, что они побелели.

— Тебе показалось.

— Ладно… Послушай, я знаю, что это все слишком…

— Да, перелом Марка меня несколько выбил из колеи.

— Сейчас речь не о переломе.

— Тогда о чем?

— О том, что я снова появился в вашей жизни.

Рита отвлеклась от разглядывания резьбы, украшающей изящный туалетный столик, и напряженно уставилась на Богдана.

— Ну… Продолжай, я слушаю.

— Черт! Ты не собираешься облегчить мне жизнь, — криво улыбнулся Связерский, и на секунду ей показалось, что в синих глазах мужчины мелькнула неуверенность.

— А я должна? — вскинула бровь Рита.