Мой парень дышит огнём [litres]

Целитель осмотрел его при мне, предупредил, что до полного восстановления ещё далеко, и от нагрузок Иннару лучше воздержаться. А вот я в порядке. Вечером мы оба, если захотим, можем ехать домой. Лучше, конечно, оставаться на связи – мало ли. И пообщаться с психологом. Но это по желанию.

Я не собиралась никуда ехать, пока Иннар не придёт в себя, а это случилось только после обеда. От наркоза дракон отходил тяжело, бредил, но успокоился, стоило мне его обнять. Прижался носом к моей шее, принюхался, назвал «Нарри» и шептал что-то на дракко. Я гладила его по волосам и думала: «К чёрту всё, пора избавляться от печати».

Давно уже пора, но просто снять её означало обречь Иннара на смерть, а меня – на каторгу. А сделать артефакт, который создал бы её видимость, у меня пока не получалось. Что ж, значит, надо удвоить или даже утроить усилия. Если подобное повторится, я этого не переживу. У меня до сих пор сердце замирало, стоило вспомнить, как Иннар лежит мёртвый. И почему? Потому что он дракон, который вынужден, несмотря ни на что, защищать нашего принца? Это чертовски несправедливо!

Примерно через час Иннар вспомнил каэльский, а ещё через полчаса сумел выговорить моё имя.

– Эля… оставь мою печать в покое!

– Да ты мысли мои читаешь? – возмутилась я.

Он слабо улыбнулся и отвёл мои руки от своей шеи.

– Обещай… что даже… думать об этом… не станешь.

Я молчала, и он повторил, на этот раз настойчивее:

– Обещай.

– Обещаю. – И так я впервые ему солгала.

А ещё не сказала, что среди тех сообщений, которые обрушились на меня сегодня, как из рога изобилия, было одно из дворца. Его Высочество приглашал меня на аудиенцию.

Но это же не ложь. Я просто умолчала.

Глава 30

Аудиенция у принца была назначена на одиннадцать утра.

Как порядочной девушке мне следовало встать в пять, встретиться со стилистом, визажистом и парикмахером, потом в восемь приехать во дворец, чтобы успеть пройти контроль безопасности. А после – прослушать лекцию по этикету, ведь при встрече с наследным принцем нужно правильно поклониться, правильно улыбнуться, правильно посмотреть, потом правильно сесть, если его высочество позволит. Говорить тоже нужно правильно, не дай бог не первой, а лучше вообще молчать или отвечать односложно: «да, ваше высочество», «нет, ваше высочество», «спасибо, ваше высочество».

Пустая формальность, фарс, представление – как и бал дебютанток, на котором принц, как оказалось, улыбался и танцевал с нами через силу, молясь про себя, чтобы ни одна не оказалась той самой – избранной, истинной парой, как у дракона. Помните проклятье королевской семьи?

Сейчас его высочество собирался меня благодарить, разумеется, только на словах – награду за его спасение уже скинули на мой счёт, а электронный сертификат, подтверждающий звание героини и дававший мне некоторые бонусы, например, налоговые – на почту. Но традиция есть традиция, и всё тот же этикет, который не позволял мне послать его к чёрту, требовал от принца высказать свою благодарность лично.

«Что ж, – думала я. – Переживу».

Тем более, что после аудиенции с принцем я была записана на собеседование к Верховному магу. Вчера, пока ждала, когда Иннар очнётся от наркоза, я так рассудила: надо ковать железо, пока горячо. Раньше Верховный маг, лишь увидев мой статус неблагонадёжной, отправил бы мои документы в мусорную корзину. Но сейчас я стала героиней, а значит, можно надеяться на некоторые послабления. Пусть господин Эол Ринальди меня хотя бы выслушает. Уж я-то постараюсь объяснить, как много дворец потеряет, если не возьмёт меня на практику.

Мне очень хотелось приехать из дворца в статусе стажёра, сунуть Иннару под нос подписанные Верховным магом документы и торжественно объявить: «Не один ты тут умный и хитрый».

Умный и хитрый Иннар пока не знал о моём подвиге с сумочкой. Во-первых, его планшет расстреляли террористы, а новый должны были привезти сегодня после обеда, и новости дракон ещё не читал. Во-вторых, Иннару было не до того. Вчера вечером он крепился, изо всех сил делая вид, что с ним всё в порядке. Мы выписались из госпиталя, вернулись домой, Иннар даже приготовил ужин. А ночью разбудил меня во втором часу – кашлял кровью и трясся в ознобе, что для огненного дракона совсем уж нехороший симптом.

– А что вы хотели? – сказал мне дежурный целитель, обещавший оставаться на связи. – Из его лёгких пять пуль достали. Заговорённых. Странно, что он вообще дышит.

Так и получилось, что в семь тридцать утра я всё ещё вливала в Иннара собственную магию, поила лекарственными зельями и каждую секунду ждала, что ему станет хуже. На аудиенцию я безнадёжно опаздывала, а королевские особы, как известно, ждать не любят.

Без двадцати восемь Иннар открыл мутные от боли глаза, посмотрел на меня и слабо улыбнулся.

– Ты такая красивая.

Сказал он это на дракко, и я решила, что Иннар снова бредит. Красивая, ага – после бессонной ночи и без половины магического резерва. Хоть сейчас на конкурс «Госпожа мира».