ЗУРАБ. Я тебе не брат! (
ЛЕОНИД. Вообще-то я себя дураком тоже никогда не считал. Да, Кира… Тут венеролога нет? Провериться бы надо. (
Уходит. Костя стоит молча. Кира тоже молчит. Размышляет, как быть.
КИРА. Костя… Я не хочу врать, у меня были с ними отношения… Но как с тобой — ни с кем.
КОСТЯ. Естественно.
КИРА. Я серьезно говорю. Ты единственный, от кого я захотела ребенка.
КОСТЯ. Так рожай.
КИРА. Без отца? Спасибо.
КОСТЯ. Ну, не рожай.
КИРА. Какие вы все жестокие!
КОСТЯ. В самом деле.
КИРА. Ты же хотел жениться на мне.
КОСТЯ. Ага. И на твоем ребенке, который неизвестно от кого.
КИРА. Он твой!
КОСТЯ. Будь здорова. Успехов в труде и личной жизни. Впрочем, ты это сочетаешь. Работа, как жизнь и жизнь, как работа. Всегда мечтал. Пока. (
КИРА. У меня денег нет совсем!
КОСТЯ. Бывает. Не делай меня идиотом, ладно? Кто-то тебе втюхал ребенка, а я буду оплачивать аборт? Слишком смешно!
Уходит. Кира бредет к дивану, садится. Появляется Саша. Она приоделась, накрасилась, выглядит очень хорошо. С нею выходит, естественно, Плод. Они курят.
Появляется Максим, Саша и Плод поспешно гасят сигареты, Саша достает жвачку, делится с Плодом. Жуют. У Максима в руках опять букет.
МАКСИМ. Здравствуйте. Как вам цветы?
САША. Красивые.
МАКСИМ. И не скажешь, что искусственные, правда?
САША. А они разве искусственные?
МАКСИМ. Конечно. Оле нельзя обычные, аллергия. Но мне хочется, чтобы у нее всегда были цветы. Как ваш мальчик?
САША. Спасибо, ничего.
ПЛОД. Ну?!
САША (
МАКСИМ. Беспокоит?
САША. Ничего, даже приятно.
МАКСИМ. Живот у вас, извините, явно грушевидный. А вот у Оли не поймешь. Сбоку как бы грушевидный, а спереди все-таки будто дыней. Не замечали?
ПЛОД. Ну, лови шанс! Скажи ему!
САША. Да, может быть… Нет, но все правильно.
МАКСИМ. Что?
САША. Да я так…
ПЛОД. Дура! Кесарево и перитонит! Гарантирую!
САША. У нее не мальчик.
МАКСИМ. У кого?
САША. У Оли. У нее девочка.
МАКСИМ. Откуда вы знаете?
САША. Я… Мы… Она сама сказала…
МАКСИМ. Да? Ясно…
САША. Но это тоже хорошо. Девочка, мальчик, какая разница? Лишь бы человек!
МАКСИМ. Да. Конечно. Какая разница? Никакой разницы.
Сует букет в урну, уходит.
Почти сразу же появляется Ольга.
ОЛЬГА. Доброе утро.
САША. Да.
Ольга садится. Ждет. Смотрит на часы.
ОЛЬГА. Мужа моего не видели?
САША. А? Мужа? Вашего?
ОЛЬГА. Что-то он опаздывает, на него не похоже… Может, зашел и вышел за чем-то? Не видели?
САША. Нет. Нет.
Второе действие
Начинается там же, где кончилось первое.
Ольга нажимает на кнопки телефона, слушает.
ОЛЬГА. Ничего не понимаю… Не отвечает… А мне на процедуры… Вы скажете, если придет, что я скоро вернусь?
САША. Да, конечно.
Ольга уходит.
САША. Ну? И чего я добилась? Он вообще ушел!
ПЛОД. Вернется! Только вопрос — к кому! Ты его явно заинтересовала! Женщина с готовым сыном, с гарантией, можно сказать. А у человека идея-фикс, он уже настроился, он ждет, что вот-вот появится сын. Но там ему облом, а у тебя — я!
САША. Дичь! Полная нелепица! И зачем я ему это сказала? Я же не собираюсь, в самом деле… У меня Валя есть — и никого мне больше не нужно.
ПЛОД. Пока есть.
САША. Никакое не пока! Он меня любит, я его люблю, все, разговор окончен!
ПЛОД. Любит? Откуда ты знаешь?
САША. Что значит, откуда знаю? И так ясно.
ПЛОД. А ты проверяла?
САША. Как это можно проверить?
ПЛОД. Да элементарно! Скажи, например, что я не от него.
САША. Ты что, совсем с ума сошел?
ПЛОД. Кстати, ты уверена, что от него? А то знаю я вас, баб!
САША. Ты как с матерью разговариваешь?
ПЛОД. Насчет матери вопрос еще не решенный. Женщина, родившая мертвого младенца — не мать. Удавлюсь на пуповине, вот и все! Не согласен жить в нищете! Имею право выбрать себе будущее? Имею!
САША. Помолчи.
Пауза.
ПЛОД. Я же не предлагаю врать. Просто проверь его. Типа, как бы ты отнесся, дорогой, если б я сомневалась, что ребенок от тебя? И посмотри на реакцию. Вот и все.
САША. Ничего я не буду проверять! (
Валентин довольно хмур.
ВАЛЕНТИН. Привет, как ты?
САША. Нормально. Ты что-то не в настроении.
ВАЛЕНТИН. Да так. Батон студию не дал. Потом эти, из продюсерского центра, послушали мой альбом… Говорят: было. Я говорю: как это было, таких текстов никто не делал. А они говорят: тексты нас не волнуют, их все равно никто не слушает.