Мой профессор - волк!

Поцелуй был настолько грубым и агрессивным, что губы заболели почти сразу же. И, несмотря на это, мое тело немедленно отозвалось – крепко сцепив ноги у него на бедрах, я вцепилась пальцами в густые волосы, стонала и целовала его в ответ, втягивая в рот горячий язык и замирала в блаженстве, пока он исследовал меня, расслабляясь и подчиняясь без всяких приказов…

«Моя… моя красавица… охрененная» – услышала вдруг у себя в голове и задохнулась от восторга.  

Это он мне? Боже, неужели это он мне?!

Подслушанная мысль слегка привела меня в чувство. Инстинктивно понимая, что если сама все это не остановлю, дело закончится чем-нибудь безумным, бурным и совершенно непристойным, я забарахталась, забилась в железных руках, держащих меня на весу…

Однако, пока не укусила его еще раз – уже за губу, он не останавливался.

– Что за… – ошалело смотрел на меня, весь растрепанный и судя по холму под ширинкой очень, очень возбужденный.

О да – я тоже теперь чувствовала запах его возбуждения!

– Мы… на улице. Надо… прекратить. 

– Оуу… Да, ты права… – он слегка отстранился, сохраняя все еще довольно плотный контакт. И вдруг покрасневший, припухший рот его расплылся в ухмылке. – Теперь я знаю, что с тобой делать, чтобы ты перестала бояться леса.  

– Что? – я реально обеспокоилась. – Надеюсь, ты не пикник собрался устраивать?

Не отвечая, он поставил меня на землю, глубоко выдохнул, помотал головой… и вдруг достал из заднего кармана джинсов смятую пачку сигарет.

– Иногда хочется ничего не чувствовать, – объяснил он в ответ на мой вопросительный взгляд.  И взял меня за руку. – Пойдем внутрь, а то у меня даже зажигалки нет.

Глава 18

– Шлюха! Маленькая, бессовестная шлюха, вот ты кто!

Если бы можно было присесть ниже скамейки, на которой я уже сидела, я бы присела. Спряталась бы под стол, лишь бы четверо оборотней вокруг меня не слышали того, что орет моя мама в трубку телефона, принесенного по моей просьбе к нашему столику.

Разумеется, мама орала по-русски. Но смысл того, что было высказано мне за последние пару минут «разговора» был бы понятен любому и без знания языка.

– Мам… Ты не понимаешь… я не могу сейчас всего рассказать…

Мать фыркнула и замолчала на несколько секунд, во время которых явственно было слышно, как Грег успокаивает ее, а также звуки жидкости, льющейся в стакан.

– Мы все больницы обзвонили! Заявление подавали в полицию – только его не приняли, потому что ты у нас типа взрослая уже! Отец билет купил до Сиэттла! А ты… ты ШЛЯЕШЬСЯ. Просто шляешься, как мартовская кошка!

Глаза мои затопило слезами, но рассказать правду я сейчас никак не могла – иначе меня искали бы уже со скорой психиатрической помощью, а не с полицией.

Что ж… лучше пусть думают, что дочь «шляется», чем вляпалась по самое не могу в кошмарную историю с оборотнями, магией и телепатией. И, вообще, может попасть в гарем или еще куда похуже.

Заявление об уходе напрашивалось само собой и, заставив себя не плакать и не дрожать голосом, я выпалила.

– Знаешь что, мам?! Я не собираюсь больше терпеть такого отношения к себе!

Мать опешила – повышения градуса с моей стороны она явно не ожидала. Не такой я человек, чтоб хамить родителям, и одно только это могло насторожить.

И насторожило – тон заметно сбавился.  

– А чего же ты ожидала? Что тебя похвалят и по головке погладят? Неужели нельзя было хотя бы позвонить?

– Я же говорила – у меня сел телефон и ни у кого не было подходящей зарядки! Ты совсем меня не слушаешь? – чтобы не раскваситься и не начать проситься домой к маме, я просто должна была снова вернуть ее к ору – иначе не смогу… просто не смогу, сказать то, что нужно сказать…

Я беззвучно всхлипнула, закрывая рот ладонью, и тут же почувствовала, как на мои плечи ложится обнадеживающе-тяжелая рука.

– Тшш… – Макмиллан поцеловал меня в волосы, а Брайен через стол протянул свою кружку пива, показывая мне жестом – давай мол, хлебни, легче станет. Тони цыкнул и без единого слова подвинул кружку к нему обратно.

Мать же с удивительной легкостью поддалась на провокацию.

– Это я тебя должна слушать? Я?! Да после всего, что ты натворила…

– После всего, что я натворила, мам, мне лучше пожить какое-то время отдельно! – выдала я и почувствовала еще один поцелуй – на этот раз в лоб.

– Что? – мать была так изумлена, что у нее даже голос сел. – Пожить отдельно? Ты в своем уме, Насть? Где это ты собралась жить? – тут ее осенила страшная догадка, и она ахнула в голос. – Боже мой! Ты забеременела, да? Залетела от этого своего… как его там, этого мачо…

– Что за глупости, мам! – у меня даже слезы прошли от этого дурацкого предположения. – Ничего я не…

Но мать уже не слушала.

– Грег… – звала она отчима слабым голосом. – Грег, ты слышал? Моя девочка забеременела! От этого мудака-футболиста! Представляешь?

Отчим пробубнил что-то невнятное, а я поняла, что надо бы на этой ноте разговор и закончить. Пусть думают, что хотят – лишь бы не искали больше с полицией.