Мой самый любимый Лось

Кофе Анька умела варить отменный; и если ее салатики и кашки — полезное питание, точно такое же, которым обычно по утрам пичкала папу Мишу мадам Медведица, — Лось лопал молча, то кофе он пил с явным выражением блаженства на лице. Анька залазила ему на колени, Лось обхватывал ее одной рукой и просматривал какие-то документы, попивая кофеек.

Днем за Анькой заезжала мадам Медведица, и они вдвоем кружили по городу, по свадебным салонам, выбирая и подгоняя платье, примеряли украшения, туфельки. Папа Миша наприглашал на свадьбу дочери своих друзей и деловых партнеров и не хотел, чтоб Анька ударила в грязь лицом. Поэтому мадам Медведице была выдана платиновая карта и самые четкие указания, как должна выглядеть единственная дочь солидного человека, выходя замуж.

- Анечка, — вспомнила мать, когда они с Анькой усаживались в автомобиль, кое-как разместив пакеты с покупками. — Да ведь тебе подружка твоя звонила!

Впереди, по пешеходному переходу, знакомо косолапила грузная женщина в темном пальто, в меховой шапке, с сердитым красным лицом. Если бы мадам Медведицу, которая была дамой воспитанной и во всех отношениях приличной, спросили бы, что она думает об этой даме — только честно! — то мадам Медведица бы с несвойственной приличным дамам пролетарской грубостью и простотой сказала бы только одно слово — «жирная барсучиха!». И Анька бы полностью с ней согласилась.

— Какая? — не поняла Анька. Она никак не могла налюбоваться купленными чулками и не высовывала носа из пакета, размышляя, не порадовать ли ими Лося сегодня, а на свадьбу не купить ли другие?

— Да Марина же твоя! — затараторила мадам Медведица, провожая взглядом старую знакомую. — Вон, глянь — не ее ли мать пошла? Ну, точно она. Я ее еще по родительским собраниям помню. Ой, стыдоба-то какая! Я совсем забыла про Маринины звонки… Она давно уж звонила тебе, поздравляла еще с Новым годом, потом с Рождеством!.. И позавчера тоже! Еле поняла, чего она там лопочет; совсем по-русски разучилась говорить…

— Мариша! — Анька так и подскочила. — А ты что?

— А что я, — сварливо ответила мать. — Я ответила, что ты тут погрязла в своей любви, дома тебя нет, то ты в Финляндии, то в Альпах, то вот совсем от нас съехала, притираешься ты с женихом…

— Мам! — пароходной сиреной провыла Анька. — Это был бы эпик фейл — Маринку на свадьбу не позвать! Она ж меня аж в Испанию затащила, помнишь? Сеньора де Авалос!

— Да помню, — сварливо ответила она. — Своих, что ли, вам не хватает?..

— Мам, ну лучших же выбрали! — обиделась Анька. — Надо перезвонить ей, позвать обязательно!

— Зови, — вздохнула мадам Медведица. — Конечно, зови.

* * *

Дома, спешно распихав покупки по ящикам комода — типа, спрятала от Лося, — Анька ринулась звонить Маринке по скайпу, сгорая от стыда. Глянув на часы, она сообразила, что скоро и Лось подтянется, а ему надо готовить ужин.

С ужином у Аньки все было строго и четко. Папа Миша, рыкая, аки голодный зверь, требовал после работы мяса. Он говорил, что ежедневно убивает мамонта и желает видеть плоды своих трудов на своем столе, в тарелке побольше. Трепещущая плоть убиенного животного должна была наполнить его силами и желанием убивать других мамонтов — так говорил Миша, когда в нем просыпался хищник. И Анька полагала, что Лось, такой огромный, сильный и кровожадный, тоже убивает мамонтов, а следовательно, в мясе нуждается не меньше, а то и больше Миши. Значит, отбивная на ужин должна быть ему обеспечена!

Поэтому Анька металась по кухне с специями и солью, дожидаясь Маринкиного ответа.

Маринка!

Лучшая подружка, по которой Анька убивалась всю Новогоднюю ночь и изгадила полдюжины галстуков соплями! Единственный человек в мире, с которым Анька делила все свои нехитрые секреты!

«Забыть ей — ей! — про Лося рассказать! — стыдила себя Анька, запихивая мясо в духовку. — Ну, это вообще! Да она первая должна была узнать!»

Маринка ответила быстро, и Анька рассмеялась, потому что первое, что ей было продемонстрировано — это мордашка маленькой Ньевес, мирно спящей на руках у матери.

— Мариша! — прокричала шепотом Анька, глядя на смеющуюся подругу. — Маришка, привет! Привет, маленькая лялечка!

— Привет, — ответила Марина. — Ты где пропала? Звоню, звоню..

— Маринка-а-а-а! — мечтательно закатив глаза, протянула Анька. — Я ж замуж выхожу. За Лося. Так что бери своего Эду подмышку, и двигай сюда. Хочу, чтоб на моей свадьбе пел живой испанец. Вот. Он мне должен! Пришло время долги возвращать.

— Почему лось? — наморщив лоб, спросила Маринка. — Что это — лось?

Анька оглушительно расхохоталась, так, что малышка на руках Марины вздрогнула, и та поспешила ее укачать и успокоить.

— Лось, — шепотом ответила Анька, давясь от смеха, — это как бык, только Лось. Здоровый он, ясно? Мой огромный, сильный, классный Лось!

— А-а-а! — понимая нехитрую Анькину логику, протянула Марина.

— Да-а-а! Твоих Эду надо две штуки слепить, чтоб одного моего Лося получить! Нет, три.

— А вообще, что за человек? — допытывалась Марина. — Где ты его нашла? Я же тебя знаю. Вот так сразу — и все серьезно? Не похоже на тебя…