Мой сияющий тиран

– Я бы уехала с тобой в Австралию, подальше от них. А ты?

– Больше не знаю, мам. Мне кажется, что я уже больше никуда не хочу.

Она не поверила мне, усмехнулась.

– Косишь под Лею?

– Немного.

Ей не понравился ответ, и она поморщилась, подобралась в ожидании худшего. Я устало положила голову ей на плечо, тепло прижалась.

– Ну-ка, рассказывай, что ты задумала?

– Он ведь сорвется рано или поздно.

Теперь молчала она, думала, размышляла.

– Ну и что?

– Может быть купить хотя бы одной из нас свободу или обеим. Рвануть в Тибет, попытаться выжить. Что скажешь?

План казался слишком хлипким, нереальным.

– Почему ты так думаешь? – спросила мама, пытаясь понять причины моего предложения.

– Потому что он покрыл Лею. Она умерла полчаса назад.

– Боже, как страшно.

Ее руки обняли меня, прижимая к себе покрепче.

– Доченька, неужели ты готова умереть? Не говори мне, что да.

– А какой выбор мама? Думаешь, он выберет смерть?

Я оторвалась от нее, заглядывая в родные глаза, в вытянувшееся от печали и отчаяния лицо. Во взгляд, в котором горел, роился огонь решимости найти выход. Если бы можно было убивать арктиков, она давно пошла на это. Не мучаясь размышлениями, не страдая от выбора или страхов.

– Злата, как я-то буду жить с этим? А? Скажи, Злата, как?!

На глаза навернулись слезы. Я вздернула нос и посмотрела на нее впервые в жизни не как дочь на мать, а как женщина на женщину. И она почувствовала, заметила разницу, перемену во взгляде, убрала из взгляда заботу. И осталась в ее карих глазах лишь бледная женская тень. Взгляд вечно уставшей, измученной бегами женщины, чье хлопотное материнство затянулось.

– Я хочу, чтобы ты уехала в Австралию. Родила еще одного ребенка. Понимаешь, хотя бы еще одного. Ты знаешь, с ЭКО можно все. Если получится, выходи замуж. И будь счастлива, мама, за нас обеих. Иначе все зря.

– А ты? Как же это?

– Если получится, я уеду в Тибет. Потом к тебе. Если нет, – я отвела глаза. – Значит, я останусь здесь.

Она заплакала от этих слов, отвернулась. Мы обе горестно обнялись, поддерживая друг дружку, как два сломанных, выдернутых с корнем дерева. Упади одна, упадет и вторая. Так мы и стояли. Мы не могли пустить корни, не могли врыться в землю, закрепиться, дать жизнь новой поросли.

Только после этого разговора я собралась с духом. На следующее утро пришла в кабинет Велигора. Последние недели он практически не выходил из него. Не появлялся в других частях дворца, не покидал апартаментов. Может быть, его мучала смерть Леи, может цветок Силы, в любом случае, я застала Велигора в плохом расположении духа.

– Зачем ты пришла, Злата? – спросил он, разглядывая меня сквозь бокал, словно я кубик льда за стеклянным краем.

– Поговорить.

– Проходи. Налить тебе?

Я прошла, села в кресло напротив, взяла предложенный бокал.

– И что же ты хочешь обсудить?

– Условия сделки по моей свободе.

Он удивленно приподнял брови, затем расправил лицо, скрывая эмоции за маской невозмутимости.

– Что-то поменялось?

– Ты покрыл Лею.

– Сомневаюсь, что это ревность.

– Было бы хорошо, если бы мы договорились.

– Я не дам тебе свободы, как бы тебе ни хотелось.

– Тогда купи.

Некоторое время он разглядывал меня как-то странно. Не совсем понимая, как это он может купить свободу.

– Что ты хочешь сказать?

Я сглотнула, собираясь с духом.

– Ты покупаешь и оформляешь документы на маму и меня в Австралию с открытой датой на полгода, а я забираю у тебя цветок Силы. Ты, кажется, в этом заинтересован?

– Что ты надеешься выгадать?

– Жизнь.

– Как?

– В Лхасе есть мастер, способный ставить решетки.

Он задумался или сделал вид, что думает. В любом случае, он сделал крупный глоток, держа обжигающую жидкость на языке. Затем он проглотил ее, глядя куда-то в сторону, вдаль. Я терпеливо молча ждала ответа.

– Нет.

Я уставилась на него, не веря. Я была уверена, что он согласится на выдвинутые условия.

– Почему?

– Я не могу тебя отпустить. Тем более, если все пройдет хорошо.

– Как у тебя с Леей?

– Ты знаешь, она не моя пара. Это ее выбор.

– Ты мне тоже не оставляешь выбора.

– Убьешь себя? Злата. В тебе течет моя кровь, сделать это будет крайне сложно. Если ты не заметила, твое сердце стало здоровее.

Он прав. Его Ци в крови укрепила мой орган, и, не считая ежедневных двух таблеток, оно работало нормально. Мы оба не стали обсуждать вариант, выживу ли я. Может быть, как Лея умру в тот же день. Или стану такой же зависимой как в первый раз. Но все-таки я надеялась, что не стану. Наш последний раз говорил о том, что не стану.

– Я такая мастерица, ты даже не представляешь.

Велигор усмехнулся. Мы замолчали. За последний год со мною столько всего произошло. Кажется впервые в жизни я приняла собственное решение. Решение, которое может оказаться первым и последним. После которого станет ясно, могу ли я вообще самостоятельно принимать их. Или не стоит.

– А тебе ведь тоже меня не жаль, – поддела его я.

– Ты ошибаешься.

Я вперилась в него взглядом, пытаясь понять, что он мне только что сказал. Что?