Мой сияющий тиран

Я рассказала о Жуан-Ди. Ей не было ничего известно о роли генерала в истории с сердцем и Тибетом. Зачем мы ему понадобились? Теперь это казалось неважным. У нас ничего не осталось, кроме нас самих и «кота Шредингера».

И только позже я поблагодарила за несомненно щедрый подарок Велигора.

– Рад, что смог угодить.

Я так и замерла от услышанного. Угодить мне? Всего лишь угодить, когда я мечтаю о свободе. Секунду поколебавшись, я все-таки подошла к нему, сидящему в кресле рабочего кабинета. Великому арктику, начальнику ССБ. Присела перед ним на корточки и прикоснулась к руке. Жест покорности, просьбы.

– Велигор, отпусти меня.

Я крайне редко называю его по имени. Еще реже прикасаюсь сама. Но в тот миг, в то мгновение, когда он посмотрел на меня, показалось, что он готов уступить. Готов отпустить. Вот сейчас – он весь в моей власти.

Он вздохнул глубоко и закрыл глаза. Отвернулся. Это была секунда, когда я могла рассматривать его черты лица. Я встала на ноги, больше не прикасаясь к нему. Возвышаясь над ним обиженной богиней.

Повернулась и вышла из комнаты. Он смотрел вслед. Я чувствовала, как его взгляд отслеживает каждое мое движение. Не сводит глаз. Между нами росло напряжение. Хотели мы того или нет, с каждым днем оно ощущалось ярче. Растущее желание, за которым все теряет баланс и нет пути назад.

Он

Велигор не ожидал, что кризис от владения цветком случится скоро. Вероятно, это связано с тем, что цветок вернула Злата. За тысячелетия энергии Транспраны изменилась его Ци. Их обмен происходил не по обычному сценарию. Ускоренно. Слишком ускоренно, болезненно и непредсказуемо.

Боль в теле, что с каждым днем нарастала в груди жжением, начала отдаваться в конечностях тяжестью, онемением, сказывалась на настроении. Велигор понимал, что это признаки нарушения обмена. Он и в самом деле думал, что у него будет примерно год. Затем наступит разрушение. Цветок станет подобен опухоли, начнет пожирать ткани, органы и энергетические центры. Ведь после Златы, после первого обмена без оплодотворения, второй предполагал оплодотворенный обмен. Значит, в нем самом появился второй круг янской энергии. Миниатюрный комок неразвернутых меридианов будущего человека, его потомства. Но отдать его он сам не мог. Да и силой не мог. Только если снова ее не покроет.

Он ждал и надеялся на чудо. Которого никак не могло случиться. Значит, нужно подумать о будущем и приступить к приготовлениям. И первое из них – вернуть всех таухуа домой.

Дворец стал тихим, казался вымершим поместьем с приведениями, без звуков и суеты. По коридорам больше не сновали сотни слуг, удовлетворяя желания господ. Не звучали по вечерам дивные оркестровые шедевры мировых композиторов. Залы не полнились развратным и похотливым настроением, разогретых вином и женской красотой, мужчин. Все вокруг замерло в ожидании развязки. Предреченного конца смерти хозяина.

Сколько бы Злата ни просила, он никогда ее не отпустит. Пока жив, пока в жилах струится кровь, он может на нее смотреть. Где-то в глубине души он по-мазохистски был рад, что она отказалась принимать цветок. Значит, Злата будет жить, как его истинная пара, до конца своих дней. Она защищена от посягательств сородичей. Конечно, она унаследует огромное состояние. Ниршан присмотрит.

В один из дней к нему зашла Лея, как он думал попрощаться. Девушка стояла в пороге кабинета. Мялась.

– Господин, у меня просьба, – наконец сообщила она, глядя на собственные пальцы, сцепленные в крепкий, напряженный узел.

– Говори.

За столько лет она так и не стала ему кем-то. Он смотрел на нее равнодушным взглядом. Как смотрел на прислугу, на удобного человека, безукоризненно выполняющего указания и требования.

– Мне хотелось бы попросить. Покройте меня.

Она выпалила это быстро, на одном дыхании, опасалась, что в случае промедления слова застрянут у нее в горле.

С некоторым удивлением Велигор посмотрел на женщину. Он откинулся на спинку кресла, молча глядя на Лею.

– Я не могу этого сделать, – сообщил сухо, без эмоций.

Она зарделась, покрылась пятнами, и по ее щекам покатились слезы.

– Потому что любите другую?

Лее пришлось поднять взгляд, чтобы посмотреть на реакцию на вопрос, мучавший ее столько лет.

– Из-за этого? Да? Я не подхожу вам? Или в чем причина?

Он усмехнулся.

– Зачем тебе это нужно?

Неужели она не понимает, что покрытие – билет в один конец. Между ними много лет назад случилось одно незавершенное, и, видимо, этого хватило, чтобы Лея принимала эмоции за чувство любви. Хотя она столько лет была рядом. Он не мог вспомнить ситуации, когда бы она реагировала как-то иначе. Она была максимально покладистой, уступчивой, практически боготворящей его.

–Я, – она сглотнула, набираясь сил. – Люблю вас.

Посмотрела ему в глаза пристально, срываясь на взволнованный повышенный тон.

– Люблю больше жизни. Я знаю, что это опасно из-за цветка. Из-за того, что вы…

Она переминалась с ноги на ногу, стараясь держаться прямо, увереннее. Пока сидевший напротив нее мужчина с удивлением осознавал услышанное.

– Знаешь и все равно хочешь?