Мой строптивый малыш

Меня не будет дня три-четыре, — сообщил он. — Мама, проследи пожалуйста, чтобы Эмили за это время не умыкнула лошадь и не ускакала навстречу закату, ладно?

Эмили заглянула Тони в глаза и прочла там немой вопрос. Она улыбнулась, вряд ли сознавая, что делает сейчас шаг к тому, чтобы забыть о своем вечном стремлении к независимости.

Никуда я не денусь, — пробормотала она.

Тони, который до этого был само напряжение, заметно расслабился.

Вот и славно. — Он поцеловал ее в щеку. — До свидания, малыш. — И добавил на ухо, чтобы не услышала Каролин: — Попробуй все же скучать по мне. Хотя бы чуть-чуть.

Потом он поцеловал мать и ушел. У Эмили почему-то защипало глаза. Его последняя просьба ужасно ее растрогала. Может быть, он ее все-таки любит? Хоть самую малость…

Не в силах выдерживать сочувственный взгляд Каролин, молодая женщина извинилась и направилась к бассейну. Несмотря на ранний час, уже начиналась жара, но Эмили ее не замечала. Она думала о Тони. Можно ли доверять ему? Открыться в своей любви? Отдаст ли она ему свое сердце, не боясь, что когда-нибудь Тони просто вышвырнет этот дар за ненадобностью? Или ей предстоит повторить судьбу мамы: выйти замуж за человека, которого она в конце концов возненавидит, но от которого все равно не сможет уйти?

Эмили спрятала лицо в ладонях. Ей было страшно и больно. Воспоминания хлынули, точно кислотный дождь, разъедающий все барьеры, которые она так долго, без малого шестнадцать лет, возводила в своем сознании, чтобы отгородиться от неприятных мыслей.

Даже тогда, в десять лет, маленькая Эмили уже понимала, что ее родители на дух не выносят друг друга, что за внешним семейным благополучием скрываются взаимная неприязнь и затаенные обиды. И виной тому был отец. Обаятельный, видный мужчина с глазами синими, как море, и широченными плечами. Он был из тех красавцев, которых в прошлом веке называли повесами и от которых маменьки всячески предостерегали юных дочурок: мол, с таким надо держать ухо востро.

Вот только Джудит, маму Эмили, не предостерег никто. Она влюбилась в него по уши, в этого очаровательного человека на десять лет старше ее, которого каким-то ветром занесло в их маленький городок. Она даже бросила школу, чтобы выйти за него замуж. Ей было шестнадцать лет.

А через год уже в другом маленьком городке родилась Эмили. Ее первые детские воспоминания были связаны с постоянными переездами с места на место. Потому что папа то снова потерял работу, то задолжал кому-то, то крупно с кем-то подрался. Эмили помнила, как сидела сонная на заднем сиденье их старенького драндулета, а родители ссорились и кричали, называя друг друга плохими словами. Потом они прибывали в очередной маленький городок, где все было новым: дом, школа, друзья… Но ненадолго. До следующего переезда.

Эмили так и не сумела привыкнуть к постоянным стычкам родителей. Их громкие крики нередко будили ее по ночам. Она обожала, просто боготворила отца и поначалу винила во всем маму. Но все чаще и чаще от отца стало попахивать виски и дешевенькими духами, совсем не теми, которыми душилась мама. Эмили понимала, что это значит. И больше не просила отца покатать ее на плечах.

Дома она была тихим ребенком, но стоило выйти на улицу, как в нее словно бес вселялся. В школе Эмили считали сорвиголовой. Она и вела себя как мальчишка — напористо, вызывающе. Все время ходила в брючках и презирала девчонок с их куклами и отглаженными платьицами.

Когда родителей не стало, ей пришлось жить по интернатам. Упрямая, дерзкая, из тех, кого называют трудными детьми, она нигде не задерживалась надолго. Сбегала из всех приютов, училась сама о себе заботиться и не влипла в какую-нибудь крупную переделку исключительно по Божьей милости. И она никому не доверяла. Уж тогда.

А потом, через семь лет после гибели отца с матерью, Эмили встретила одного необыкновенного человека. Профессор на пенсии, он вел драмкружок в том городке, где тогда жила Эмили. Она уже не помнила, почему захотела попробоваться на роль в «Укрощении строптивой». Кажется, на спор. Но к собственному несказанному удивлению, ей дали роль Катарины.

Профессор выжимал из девушки все, не принимая никаких оправданий за халтурную игру или периодические вспышки ярости. Он много рассказывал ей об актерском искусстве, о жизни, и в тот год Эмили по-настоящему повзрослела, научившись держать под контролем свой бешеный темперамент и точно поняв, чего хочет от жизни. А хотела она быть актрисой… и хорошей актрисой.

И у Эмили все получилось. Во многом благодаря тому, что она сумела отгородиться от тягостных воспоминаний детства. С ее отвагой и тягой к независимости Эмили преодолела все трудности, раз и навсегда решив для себя никому больше не позволять причинять ей боль. Никто не заставит ее снова страдать. И с той поры она полагалась лишь на себя…