Мой сводный кошмар

Но мне хотелось доказать, что я действительно что-то умею и знаю, поэтому я упрямо продолжала появляться здесь каждый день. А потом Ирина смекнула, что быстро от меня не избавится, а раз кто-то горит энтузиазмом, грех его не использовать. Перекинула на меня приличный участок работы, а сама, в отличие от многих бухгалтеров, не делает вид, что вся в трудах и заботе, а теперь в свободное время сидит, якобы контролирует процесс моего обучения, а на самом деле – читает мои романы.

Улыбаюсь, сообразив, что дело именно в этом. А она еще и сама подтверждает.

– Нет, правда, – качает головой, заставляя звенеть длинные сережки, и трагически прикладывает бумажный платочек к глазам. – Я уже обрыдалась тут вся. Такая страсть, такая любовь, а как она бежала в этих тапочках, когда ее сбила машина, а она шептала ему в губы, когда он собирался поцеловать ее… шептала, что она для него распутна, только для него… Это же надо… как такое можно придумать?

Действительно – как? Нет, суть похожа – «блядь» и «распутна». Но как можно настолько романтизировать слово, которое сама героиня считала для себя куда более подходящим? Да и в губы герою она не шептала – он просто придерживал ее голову. Когда у тебя на руках человек, которого сбила машина, как-то меньше всего думаешь о том, чтобы перекрыть ему кислород поцелуем.

– Кстати, – Ирина кокетливо поправляет светлые локоны, и я уже знаю, что последует дальше, – у меня есть для тебя шикарный сюжет!

Смеюсь, предвкушая.

Как-то я случайно обмолвилась, что есть у авторов такое поверье: если вплести в историю реального человека, иногда это срабатывает как прогноз для Вселенной. Не я придумала, правда многие авторы говорят, что то, что они описывали в романах, используя прототипы своих знакомых, с ними после случалось. Кто-то встретил любовь своей жизни, кто-то нашел работу своей мечты, кто-то забеременел, хотя шансов, казалось бы, уже не было.

Но то, что для меня было рассказом за чашечкой кофе, для Ирины стало идеей фикс. Она решила, что вот все тридцать восемь лет просто не получалось, а тут личная жизнь наладится, как только я напишу историю про нее. Беда состояла в том, что она хотела историю про любовь, а здесь с сюжетом не складывалось. Тем более что нужно было не просто использовать ее имя и в точности ее описать, а как-то впихнуть этот сюжет в реальную жизнь человека, иначе, как уверяли бывалые авторы, ничего не получится.

А я не представляла, как впихнуть любовь в реальность Ирины, когда у нее только работа, дом, тренировки, а по выходным выставки и музеи.

– Вот смотри, какое замечательное начало, и очень даже реальное, прямо из моей жизни, – воодушевленно продолжает она. – Я иду по скверу, а под ногами у меня загадочно шелестят листья…

– У вас что, – догадываюсь, – во дворе был субботник?

Она довольно кивает, даже демонстрирует мне фотографии, чтобы моя фантазия заработала. А та буксует, и все тут. Потому что на всех фотографиях лопаты, грабли, совки и с десяток женщин разного возраста и комплекции. Нет, есть один мужичок, но вдали, они его как мужчину и не рассматривали, использовали как фон.

– Ничего не получится, – выношу приговор. – Ищи новое начало для своей страстной истории.

Она вздыхает, мечтательно смотрит в окно, но я отметаю и этот вариант на корню.

– Питер Пен для тебя слишком молод, прости. А Карлсона долго все равно не удержишь. Он любит варенье, а ты постоянно сидишь на диете.

Включив ноутбук, начинаю работать и слышу, что тяжелые вздохи вскорости прекращаются. Она возвращается к прерванному заданию – продолжает читать мой роман. Читает, читает и вдруг начинает возмущенно шипеть, тыкая пальчиком в экран своего смартфона:

– Ты посмотри, какой наглый котяра, а?!

Она подбегает ко мне и демонстрирует причину негодования. Ага, в роман, который она читает, прилетел комментарий. Ник у читателя красивый – Чеширский кот, а на аватарке такая бандитская рожа, что вот с ним как раз можно поздно ночью, и даже в грозу, бесстрашно закапывать трупы.

Комментарий короткий и, как говорится, с ноги:

«Читаю, читаю и решил спросить: а секс вообще будет?»

– Ты ему что-то ответишь? – продолжает пыхтеть недовольством Ирина.

– Вряд ли. Или пропущу, или отвечу чуть позже.

– Почему?

– Потому что сейчас я могу ему написать только: «Без понятия о ваших планах на вечер – вам виднее, будет у вас секс или нет».

– А чуть позже? – любопытствует мой верный читатель, который читать-то читает, а комментарии оставлять побаивается, даже с учетом, что автор сидит напротив нее и на первый взгляд безопасен и вроде бы адекватен.

– А чуть позже я остыну, забуду о первом впечатлении и, возможно, сброшу ему номера глав, чтобы он так не страдал. Видно же, что кот и без того чем-то сильно расстроен.

– Озабочен он, – ворчит Ирина, возвращаясь к себе за стол.

Смирившись с тем, что по усам котяра точно сейчас не получит, она возвращается к чтению.

– Не ту ты профессию выбрала, Алиса, – замечает, пока ищет главу, на которой остановилась. – Как тебя занесло в бухгалтерию?