Мой сводный кошмар

Сглатываю с трудом, скольжу пальцами по головке. Качаю головой. А перед глазами тут же вспыхивает картинка, как я опускаюсь перед ним на колени – так, как он и хотел. Открываю рот и сначала обхватываю его головку губами, а потом, немного привыкнув к размеру и вкусу, начинаю скользить по ней языком.

Собирая влагу, которую чувствую сейчас пальцами. И оставляя новую – от своей слюны, чтобы скользить было легче, быстрее.

А когда его дыхание станет прерывистым, открою рот, взгляну на него и дам молчаливое согласие войти в меня… так…

Слышится тихий, чуть сожалеющий стон…

Господи, мой!

Подняв глаза, обжигаюсь о взгляд, который меня пожирает. Теперь Кирилл не кажется опасным, он источает опасность так четко, что я резко выныриваю из неги. Отдергиваю ладонь, разворачиваюсь и уже оказываюсь у двери, когда он догоняет меня и практически впечатывает в нее своим телом.

– Отпусти, – прошу тихо, потому что голос-предатель не слушается, будто заодно с хозяином комнаты, который прижимается лишь сильнее.

Откидывает полы халата в стороны, заставляя снова почувствовать его – уже так. Гораздо ближе, порочней.

И мне становится страшно оттого, что наравне с осознанием, что не нужно было заходить на опасную территорию, мелькают мысли о том, чтобы плюнуть на все и остаться. Попробовать. Узнать вкус того, о чем я нехотя думала все эти годы. Даже когда целовала других и пробовала, сравнивала их поцелуи.

Но я боюсь.

Просто боюсь, что от этой зависимости уже не избавлюсь.

– Пожалуйста… – тихий шелест из пересохших мгновенно губ. – Я не хочу…

И только когда в мои бедра впиваются его пальцы, понимаю, что до этого он держал меня бережно, осторожно, едва прикасаясь.

– Не хочешь? – голос сухой, с прежней насмешкой. – В отличие от тебя, я не буду верить на слово и сразу выберу второй вариант.

Его рука уверенно оттягивает ткань моих бриджей и ныряет мне в трусики. Вот так, без предупреждения, резко. И на этот раз его пальцы не нежные, они грубо прикасаются к клитору, заставляя меня застонать, скользят чуть дальше – свободно скользят, потому что да… Теперь он чувствует то, что и я.

Только он имеет смелость выдать этот секрет, ничуть не стесняясь:

– Ты вся течешь. Несмотря на то, что я к тебе почти и не прикасался. Ты завелась потому, что ласкала мой член.

С правдой всегда трудно спорить, поэтому я молчу.

Он разверчивает меня к себе, смотрит прищурившись, пристально.

Он злится, и я не хочу провоцировать его еще больше. Делаю еще одну попытку освободиться, но его голос – как скрученный жгут из уже проверенной паутины.

– Ты пришла сама в мою комнату. Ты ласкала руками мой член. Может, уточнишь, чего конкретно ты хочешь? Хочешь быстрый секс, чтобы забыть, как дышать? Или хочешь сначала ощутить мой язык между ног?

Стоит только представить, как Кирилл сдирает с меня эти бриджи, опускается передо мной на колени, закидывает себе на плечо мою ногу и прижимается ртом к моему клитору, как тот начинает пульсировать от новой вспышки моего возбуждения. И да, этого тоже не скрыть. Кирилл читает мои эмоции так просто, легко, что притворяться бессмысленно.

– Что не так? – тяжело выдыхает он, явно пытаясь утихомирить злость, которая клокочет внутри него. – Тебе уже не пятнадцать, ты не та испуганная девственница, которая ерзала по моему члену и боялась своих ощущений. Почему мы не можем хорошенько потрахаться? Нас тянет друг к другу. Хоть это ты признаешь?

Качаю головой и молчу.

Прикусываю губу и молчу.

Молчу, чтобы не выдать хотя бы этот секрет.

– Блядь, Алиса! – взрывается он. – Я же вижу, что ты меня хочешь! Чего ты боишься? Можем сделать все по твоей собственной классике – три раза подряд для тебя, а потом уже то, чего больше всего хочу я. Так пойдет? Два петтинга уже было – определись просто, что выбираешь сейчас: язык или член?

От его слов становится так жарко, что одежда кажется лишней. Хочется избавиться от нее, чтобы впитать воздух кожей, потому что мне уже трудно дышать.

А потом что-то в его словах начинает царапать, настойчиво царапать, еще более настойчивей, чем ладони Кирилла, которые вновь обхватывают мое лицо, пока он склоняется надо мной.

К тому же мелькает картинка чудовища, которое перебегало дорогу – здесь, рядом с домом.

И я выдыхаю догадку практически в губы Кирилла:

– Ты… Чеширский кот – это ты.

Глава 35. Алиса, настоящее

Разоблачение его смущает еще меньше, чем одно полотенце на бедрах.

– Как видишь, я подготовился. Можно сказать, прошел инструктаж.

Его ирония задевает гораздо сильнее, чем если бы он солгал или признался, что был тем самым троллем, которого я не раз блокирую, а он не раз возвращается, чтобы сказать одно и то же: «Туфта».

– Что тебя так удивляет? – губы Кирилла изгибаются в прежней усмешке, как когда-то давно. – Я смирился с тем, что в одном доме со мной живет автор порнороманов. А ты никак не можешь принять как факт, что в одном доме с тобой может жить твой читатель?