Мой тантум. Книга аквамариновая

На парковке, рядом с лестницей, стояла вся наша шайка, плюс Генри и ВВ. Они смотрели на нас, смотрели, видимо давно, потому, что Натали не скрываясь рыдала, повиснув на ВВ. Ирэн ткнулась лицом в плечо мужа и плечи ее тряслись, полагаю, не от смеха. Карамышев сидел на корточках, привалившись спиной к своей машине. Гошка опирался двумя руками на капот той же машины, застыв в какой-то непонятной, горестной позе. Федул стоял рядом, повесив свои красивые, танцевальные руки…они болтались как плети. Ворона, вцепившись двумя руками в свои космы, бродил туда-сюда, и было похоже, что давно.

Я понял, что это мой самый, что ни на есть клан. Не тот, дель там всякий, а именно этот, шайка и Генри с ВВ. Они переживали за нас все эти жуткие три года, поддерживали, облегчали нашу с Динь боль! Вот он мой клан, род, семья, стадо и курятник в одном флаконе.

Отпустил, почти задушенную Динь, поднял ее лицо к себе и смахнул слезы с мокрого любимого личика. Она не удовлетворилась результатом моих усилий, и просто вытерла свою обворожительную моську о мою рубашку.

Здорово то как, народ!

— Давай, любимая, не стесняйся. Хочешь, я тебе еще и галстук свой отдам? А что? Будет вместо носового платка, — ну, я не мог долго выть от горя, так же как и моя Динь, которая отозвалась тут же.

— Рубашка твоя, Ин, все равно уже мокрая, а утирать слезы своим новым платьем я не хочу. Оно мне дорого! — Динь уже блестела аквамарином глаз, и я не мог не оценить этого блеска, «зависнув» на ней, радуясь, что все уже хорошо.

— Ну, еще бы! Платье-то твое, а рубашка моя. Не жалко, правда, Динь?? — я уже видел, что она готова улыбнуться мне впервые за долгие годы!

— Ин, ты когда успел жадиной стать? Ладно, куплю я тебе рубашку! Такую же! Где сумка моя?! Ты летел, как ненормальный и я ее потеряла! — Динь уже улыбалась.

Господи, я сейчас сочиню псалом и спою его!

— Это потому, что кое-чьи балетные грабли ни фига удержать не могут! — я дал залп и ждал снова ее улыбок.

— Это потому, что кое-чьи хоккейные копыта носятся с тройным форсажем! — она улыбалась и улыбалась, я не выдержав, заржал.

Она тоже. Вот теперь мы смеялись вместе, и это то, что нам всегда удавалось лучше всего.

Уж не знаю, что там думала вся шайка, но озвучить происходящее решился только ВВ.

— Валидол мне в задницу! Вы оба точно психи! — проговорил он, тоже начиная улыбаться, за ним Натали.

— Ой, у меня есть валидол в сумочке! Я для деды прихватила. Только сумка где-то там, — ляпнула Динь, махнув в сторону здания суда.

— У меня в машине есть. В аптечке этого валидолу куча. Но в тебя, Вась, ради праздника, я могу лично впихнуть все до последней таблетки, — прогудел очень серьезно Ворона и мы все, словив абсурд ситуации, заржали.

Картина маслом! Я всегда подозревал, что все мы безумны, и сейчас убедился окончательно. Один только Генри держался, но потом махнул рукой, обнял покрепче Ирэн и засмеялся вместе с нами.

Потом все бросились к нам, обниматься, пищать, целоваться. Гошка сбегал за сумкой Динь (валидол там и правда был, хорошо, что не кактус). Я надел на мою девочку туфельки, которые слетели с нее.

Потом Динь тихонько прошептала мне в шею (я ни на минуту ее не отпускал).

— Ин, я очень сильно извиняюсь, но я жутко голодная. Не ела сутки. Очень нервничала перед судом, — точно, я и сам не ел давно.

— Динь, я всегда подозревал, что ты самое адекватное существо в этом мире, просто ты успешно скрываешь это под своей инопланетностью! — и я обратился к своему стаду, наступив на горло собственной песне (хотел утащить Динь к себе и далее по плану).

— Пошли в нашу пельменную? Если она еще цела, конечно. Я угощаю, — все заулыбались, и Ворона пояснил суть этих улыбок.

— Как не цела? Я ее купил. Там вечно свободный стол наш. Два стула добавил для Генри и Валидольного. Ты, Вась, теперь не два В, а три. ВВВ — Васька Волконский Валидол, — снова ржачь.

— Тогда ты шесть В, — отозвался ВВ, — Ворона Впихивающий Ваське Волконскому Валидолу Валидол.

Вот как-то так и болтая, мы дошли до своих машин. Динь села в мой метеор. Дед увез в их тачке Лану на коньяк, похоже.

— Он здесь? — Динь смотрела на свой локон, который всегда был во всех моих машинах.

— Всегда. Я потом расскажу тебе о нем. Я все тебе расскажу, Лар, — я не хотел сейчас говорить о плохом и Динь кивнула, поняв меня, как обычно.

— Я не смогла закончить книгу о тебе… Ту, которую начала в Дискерэ. Я все перепишу. Добавлю Генри и ВВ, — Динь всегда знала, что сказать, спасибо «датчику».

Значит она, как и я поняла, кто ее стадо.

Я задумался… Вот, если сейчас я полезу к ней с поцелуями, что будет? Второй по счету мой метеор взорвется??? Нет. Рисковать Динь я не мог, поэтому, начал думать как во времена Дискерэ, о пельменях! Жрать! Еда!