Мой темный Ромео

Несмотря на его чистое обаяние и прекрасные манеры, что-то темное скрывалось за его внешностью. Что-то достаточно замкнутое, чтобы намекнуть, что он не показал миру свое истинное лицо.

Тем временем Оливер – открытая книга, полная красочных аннотаций, смотрел прямо мимо меня на моих подружек невесты. Если он думает, что Фрэнки – честная игра, у меня есть для него новость, которую я разобью вместе с его яйцами.

Отец Редд перелистнул страницу в своем руководстве служителя. 

— Берешь ли ты, Ромео Никколо Коста, эту женщину в жены, чтобы жить вместе в священном браке, любить ее, почитать ее, утешать ее и хранить ее в болезни и здравии, оставив всех других, до тех пор, пока вы оба будете жить?

Ромео переплел свои пальцы с моими. Они были холодными и на ощупь как глина.

— Да.

Очаровательная улыбка прорезала его лицо, ослепляя публику. Это выглядело полностью отфотошопленным.

— А берешь ли ты, Даллас Мэриэнн Таунсенд, этого человека в мужья, чтобы жить вместе в священном браке, любить его, почитать его, утешать его и хранить его в болезни и здравии, оставив всех других, до тех пор, пока вы оба будете жить?

Любить и утешать его?

Ему повезло, что он не покинул помещение на машине скорой помощи. Моя новая мечта состояла в том, чтобы внести свой вклад в его телесные шрамы с моим собственным искусством.

— Хм.

Отец Редд откашлялся, посмеиваясь. 

— Я расценю это как «да»?

— Да, — я выплюнула слова.

— Теперь ты можешь поцеловать невесту.

Я не знала, чего ожидать. Возможно, достойного поцелуя, чтобы скрепить сделку. Но Ромео Коста был просто полон сюрпризов.

Вместо этого он шагнул вперед, обхватил меня за талию своей сильной рукой и прижал к себе. С леденящим кровь чувством собственничества он схватил меня за горло, откинул мое тело и впился своим ртом в мой, применяя карающую силу.

Этот жест провозглашал одно – мое.

На заднем плане люди сходили с ума, аплодируя и насвистывая. Смех, музыка и женские голоса, восторженно отзывавшиеся о культовом поцелуе, заполнили зал.

— …так же эпично, как и его предложение руки и сердца…

— …никогда не видел человека, настолько безумно влюбленного…

— …это должно стать фильмом…

Я обмякла в его руках, даже когда его язык высунулся и разжал мои губы, уверенно облизывая, играя и исследуя внутреннюю часть моего рта.

Это был поцелуй-заявление.

Поцелуй, призванный сообщить миру, что я теперь его собственность.

Нарушители будут расстреляны. Или хуже.

Я затаила дыхание, проигнорировав скользкий жар, прокатившийся по моему позвоночнику, который требовал, чтобы я поцеловала его в ответ, и ждала, пока он отстранится. Я отказывалась сдаваться и участвовать в этом фиаско.

— Ваша покорность слаще взбитых сливок, миссис Коста, — он отпрянул, проводя носом по моему. — Как жизнь вдали от цивилизации? Ты уже научилась добывать огонь из камней?

В ответ я впилась зубами в его нижнюю губу, пока вкус меди не наполнил мой рот, и я не встретила сопротивления мускулов и плоти.

Он тыльной стороной ладони вытер кровь, ухмыляясь.

— Вот она. Я уже начал беспокоиться, что ты потеряла зубы.

— Тебе нравятся мои зубы? — я притворилась, что баюкаю его голову, глядя на него с притворным обожанием. — Хорошо, потому что ты собираешься встретиться с моими когтями.

Затем, поскольку мне очень хотелось причинить ему боль в ответ, я вытащила кольцо Мэдисона, которое Фрэнки дала мне ранее, и покрутила его между пальцами.

— Может быть, тебе нужны камеры получше, муженек. Пока ты был в отъезде, мне было жарко, но огонь исходил не от камней.

Я действительно имела в виду роман с Мэдисоном?

Это было безрассудно, опасно, но чрезвычайно приятно.

Выражение лица Ромео, человека на пороге войны, наполнило меня адреналином.

Отказываясь показать ему, какой несчастной я была последние несколько недель, я улыбнулась. 

— Наслаждайся нашей свадьбой.

Свадебный распорядитель согнал гостей в приемную.

Особняк Оливера фон Бисмарка мог похвастаться целым бальным залом в натуральную величину. Клянусь, на его месте Шангри-Ла выглядел как вестибюль Мотеля 6.

Танцевальную зону окружали круглые столы, покрытые белым кружевом. Каждую из них украшали старинные канделябры. Люстры в деревенском стиле, золотые светильники и десятки разных цветов, все белого цвета, украшали комнату.

Я хотела, чтобы это событие не символизировало мою кончину, чтобы я могла оценить это место во всем его великолепии.

Как только я отлепилась от Ромео, рядом со мной появилась Фрэнки, схватив меня за руку и удерживая в безопасности. Она была так прекрасна, что у меня защипало глаза.

Ей лучше найти хорошую пару. Настоящую любовь после той жертвы, которую я принесла для нее.

— Я знаю, что мы его ненавидим, и через секунду я вернусь к тому, чтобы пронзить его своими взглядами, но я подумала, что, может быть, ты будешь утешена, услышав, как поцелуй Ромео промочил все трусики на Восточном побережье.

— Не мои, — солгала я. — Кроме того, в этом мире полно горячих парней.