Мой темный Ромео

— Сказать, что твой муж сексуален, все равно что сказать, что гора Эверест холмистая. Сученок просто обжигает. Я не знаю, как ты прикасаешься к нему, не получая волдырей.

У меня не хватило духу сказать ей, что Ромео украл все мои книги о Генри Плоткине. Я также не хотела, чтобы она ударила его одной из декоративных сосулек, которые охлаждали старинные бутылки шампанского.

К нам присоединились мама и папа. Вместе мы посетили каждый столик со своей стороны и поблагодарили людей за то, что удостоили нас своим присутствием.

Предположительно, Ромео сделал то же самое со своей семьей, хотя я мысленно проверила, пытаясь забыть, что он находится в одной комнате со мной. Это почти сработало.

Я только начала нормально дышать, даже онемение пальцев прошло, когда папа потащил меня к столу Лихтов.

Как его лучший друг из Джорджтауна, мистер Лихт появился, несмотря на неприязнь к Коста. Он не упустит возможности доказать, что публичное фиаско его не затронуло.

— Даллас, поздравляю, дорогая. Ты выглядишь потрясающе, — миссис Лихт промокнула уголки рта салфеткой, хотя не притронулась ни к одной вкусной еде перед ней.

Я кивнула, деревянная. Мой взгляд прилип к полу.

Я не могла смотреть Мэдисону в глаза. Мэдисон, который позволил мне выбрать обручальное кольцо. Который однажды пообещал мне превратить комнату в его квартире в собственную библиотеку.

— Даллас, — его голос был беспристрастен, в нем не было и следа гнева. Я хотела перевернуться. Даже после того, как его заклятый враг запятнал меня, в нем все еще была доброта. — Посмотри на меня, пожалуйста. Я не могу… — он бросил салфетку на тарелку и поднялся на ноги. — Мне невыносимо, если ты думаешь, что я злюсь на тебя. Мы действительно не были вместе. Я понимаю.

Я оторвала взгляд от пола.

Мэдисон выглядел таким знакомым. Со светлыми волосами по-американски и карими глазами с зеленой окантовкой.

Хотя я не чувствовала к нему ничего романтического, я всегда предполагала, что чувства придут. Что комфорт перельется кровью в счастье.

— Даллас, — он положил руку мне на предплечье. — О, Дал, пожалуйста. Пойдем со мной, — он поймал мою руку, — давай умоем твое лицо.

Я позволила ему вывести меня из бального зала. С его стороны было в равной степени мило и безумно предположить, что я позволю воде коснуться моего лица после того, как я три часа подряд делала макияж.

— Я не хочу мыть лицо.

Он остановился и повернулся ко мне, его рука все еще переплеталась с моей. 

— Хорошо. Знаешь что? Позволь принести тебе тарелку десертов. Это всегда поднимает настроение. Встретимся сзади.

Мне было удобно улизнуть со свадьбы на задний двор бального зала и сесть на перила. В конце концов, мне было наплевать на то, что кто-то обнаружит меня с Мэдисоном.

Двор выходил на небольшое озеро. Лебеди и утки скользили по ледяной воде.

Мэдисон появился с тарелкой, уставленной розовыми и коралловыми макарунами, эклерами из белого шоколада и фруктовыми пирогами с золотыми крапинками. Десерты выглядели слишком красиво, чтобы их можно было есть.

Тем не менее, я запихнула себе в глотку макарун, едва почувствовав его вкус.

Мэдисон сел рядом со мной. 

— Лучше?

Я кивнула, щурясь на бесконечные зеленые холмы и сады, окружающие владения фон Бисмарка. 

— Мне очень жаль, Мэд…

— Пожалуйста, хватит об этом, — он похлопал меня по коленке, улыбаясь. — Мы с тобой оба знаем, что на самом деле ты мне не изменяла. Мы всегда были договоренностью. Не обременяй себя необоснованным чувством вины. Был ли я разочарован? Да. Ты мне нравилась. Ты мне все еще нравишься, Дал. Но ты выбрала того, кого выбрала, и я принимаю это.

Очень желая успокоить его, а также избавить себя от тяжести правды, я выпалила:

— Но я вовсе не выбирала его. Это должен был быть один маленький поцелуй, прежде чем я выйду за тебя замуж. Все пошло как снежный ком, и теперь я застряла с… с… этим зверем.

Было приятно быть ребячливой и искренней. С Мэдисоном, мои другом детства, я чувствовала себя свободной версией себя, которую вышвырнут из залов приличного и зрелого общества.

Мэдисон выглядел так, словно небо упало ему прямо на голову. 

— Ты хочешь сказать, что не хотела жениться на Косте?

— Нет! — я вскинула руки. — Папа заставил меня после того, как поймал нас. Ромео все это спланировал. Он меня подставил.

Когда я объясняла Мэдисону цепь событий, в глубине души я знала, что играю не с огнем, а с полноценным ящиком с динамитом.

Но соблазн оказался слишком велик. Если существовал хоть малейший шанс, что Мэдисон освободит меня от этой договоренности, я хотела им воспользоваться.

Мне потребовалось три минуты, чтобы все объяснить.

После того, как я это сделала, он взял мои руки в свои и повернулся ко мне лицом. 

— Ты уверена, что не хочешь остаться с ним?

Мне даже не нужно было об этом думать.

— Уверена, — сказал я убежденно. — Если есть выход, благодаря которому моя репутация сможет сохраниться, я им воспользуюсь.

Мэдисон прикусил губу. 

— Я не могу ничего обещать, но я думаю, что есть способ убрать его.

Убрать его?

Все это звучало так, как в «Ривердейле».