Мой учитель Филби

Я хранил эти рукописи как родные, любовно их расшифровывал, печатал и переводил. Ведь годы летят. Вместе с ними исчезают и вещи, связанные с событиями, в те времена происходившими.

Такова вкратце история моей скромной сопричастности к великому разведчику Киму Филби. Скажу честно, бренд любимого ученика Филби – ноша не из легких. От тебя постоянно ожидают, что ты какой-то необычный, сверхталантливый, хотя на самом деле… Да и в отношениях с Англией одна сплошная беда!

Судите сами. Вот уже более четверти века, с 1985 года, я абсолютная персона нон грата не только на Британских островах, но и в США с Канадой. Мир, слава богу, не без добрых людей. Эпизодически до меня через сочувствующих старых знакомцев доходят кое-какие сведения об отношении к моей особе английских спецслужб.

Я, например, знаю, почему американцы в 1995 году не дали мне визу для краткого въезда на деловую встречу. Оказывается, всемогущие хозяева западного мира проинформировали для проформы своих британских союзников и услышали такую истерику, что предпочли отказать под каким-то дурацким предлогом.

Через несколько лет к этим делам был подключен даже британский посол в Москве.

Он поначалу живо откликнулся на мою просьбу о краткосрочной разовой визе, но навел где надо справки и раздраженно сказал послу уважаемой европейской страны, ходатайствующему за меня:

– Боюсь, ничего не выйдет. Что вы хотите от некоторых моих соотечественников, которые до сих пор живут в холодной войне?

Это дословная цитата!

Потом была попытка моего хорошего знакомого – члена британского парламента, министра в теневом правительстве консерваторов, который искренне считал ситуацию нелепой.

Поговорив с членами своего элитного клуба, работающими в британских органах, он отписал мне:

«Максим, я такое услышал, что лучше больше не поднимать этот вопрос».

Долго я сидел и размышлял, что же такого натворил. Сам-то знаю, что ничего экстраординарного в моей английской карьере не было.

Постепенно я пришел к твердому убеждению, что причина в моей близкой ассоциации с именем Филби.

Надо понимать, что для англичан все связанное с Филби – настоящая заноза, тяжелая травма. Человеку, в мир разведки не погруженному, даже представить трудно, до какой степени. Один из руководителей СИС, Филби, его друзья по «кембриджской пятерке», добравшиеся до высоких постов в Форин-офис, в разведке или до почетнейшей должности хранителя королевской картинной галереи, как Энтони Блант, все это для британского истеблишмента удар в самое сердце. Сколько же лет Филби с друзьями работали на русских! Они пробрались в святая святых, уверенно занимали посты, о которых мечтали сотни тысяч их соотечественников! Такого в Британии не могли представить. То, что британские спецслужбы так прокололись, зарубка на всю жизнь.

Я никак не претендую на то, что этот мой монолог полностью раскроет вам образ моего учителя. Нет, конечно. У меня иная задача. Я хотел бы помочь читателю в какой-то степени понять, как складывалась в Москве жизнь Филби, оценить все значение ею личности.

Додумывая за Кима

Из интервью российской и зарубежной прессе в период с 2012 года.

Меня всегда удивляли литературные критики. Чем они руководствуются, проставляя на том или ином произведении свой штамп типа «Катерина – луч света в темном царстве», «Онегин и Печорин – лишние люди»? В ту же корзину ленинское «Лев Толстой как зеркало русской революции». Иногда мне кажется, что, пробудись заштампованные великие авторы от вечного сна, прочитай они все, что им приписано более поздними их интерпретаторами, они бы как минимум вдоволь насмеялись.

«Надо же! – поражались бы они. – У нас и в мыслях подобного не было, когда мы работали над своими сочинениями».

Так уж сложилось по жизни, что в статусе одного из немногих россиян, лично знавших Кима Филби, мне на протяжении последних десятилетий по просьбам журналистов и слушателей лекций многократно приходилось отвечать на вопросы, затрагивающие самые деликатные уголки его личности, в том числе и духовной сферы. Я каждый раз рисковал оказаться в роли такого вот интерпретатора-штамповщика, но мне все же приходилось пытаться толковать его мотивы и поведение. Ниже я предлагаю вниманию читателя сборную солянку из интервью, которые давал различным изданиям, отечественным и зарубежным.

– Расскажите, пожалуйста, в какой мере Ким Филби владел различными научно-техническими знаниями, которые могли бы ему пригодиться для более эффективной разведывательной работы?

– В рамках разведки давно существует специализация. Уже вто время производился подбор специалистов по различным направлениям: политическая разведка, внешняя контрразведка, научно-техническая разведка. Для последней как раз и набирают людей, имеющих как минимум базовое высшее техническое образование. Например, насколько мне известно, легендарные разведчики-атомщики в большинстве своем заканчивали технические вузы, потом дополнительно изучали свою относительно узкую, например ядерную, тематику. Филологу было бы, вероятно, нереально освоить эту тему на профессиональном уровне.