Мой Ванька. Том первый

– Сашенька, не пыхти! Всё в порядке.

– Вы знаете, что делают с больными, которые нарушают больничный режим?

– Знаю. Их выгоняют домой, – он улыбается. – Вот вы с Николаем и выгоняйте меня поскорее, чтобы я вышел на работу.

– Щаз! Кирилл Сергеевич, – я устало сажусь на стул напротив его стола, – ну пожалуйста… Давайте в палату… Пожалуйста… Нужные вам документы я принесу. Да и Антошка ждёт.

Торчащая из сумки кошачья голова водит глазами от хозяина ко мне и обратно.

– Ну ладно… Уговорил, – главврач вздыхает. – Тогда вот это принеси мне, пожалуйста.

– Конечно, – и беру стопку документов.

– Ну, Антошка! Пошли!

Кирилл Сергеевич хочет взять сумку с котом.

– Ещё чего! Я сам принесу. Тяжёлый ведь!

– Ну ладно, ладно… – Кирилл Сергеевич опять вздыхает и, перед тем как скрыться за дверью, оборачивается: – Саша… Будет время, давай с тобой поговорим. Хорошо?

– Конечно, Кирилл Сергеевич! Давайте вечером.

– Замечательно! Только давай здесь, в моём кабинете. Не хочу мешать соседям.

Я понимаю, что он хочет сделать разговор конфиденциальным.

Вечером в кабинете Кирилла Сергеевича располагаюсь на его диване, а сам за своим столом.

– Много народу сегодня было? – как-то очень обыденно спрашивает он.

– Четыре человека. Двое на плановый массаж, один с фурункулёзом, а ещё один с обычной простудой. Сказал, что иначе в море не выпустят.

– Устаёшь?

– Нет… Даже свежее себя чувствую после каждого сеанса. Удовольствие испытываю!

– Понимаешь, Саша… Ты только правильно меня пойми. Ты здесь уже больше чем полтора месяца. Мне очень приятно, что мы можем работать вместе. Ведь понятно, что когда ты приходишь ко мне за консультацией – это именно совместная работа, даже если я пока болен. Я бы хотел с тобой работать и дальше!

– Ну так мы же и работаем… – осторожно встреваю я, хотя ловлю себя на том, что уже знаю, что он мне скажет дальше. – Вы хотите сказать, что мне надо возвращаться в Питер?

– Да, Сашенька! Я понимаю, что с тобой просто так не поговоришь, ты всё знаешь наперёд… – он почему-то виновато улыбается. – Но цель моей беседы с тобой – убедить тебя вернуться.

– А чем я здесь-то плох? – вырывается у меня.

– Ну вот… Похоже, ты обиделся… – сокрушённо произносит Кирилл Сергеевич. – Пойми, это нужно в первую и единственную очередь тебе! Ты можешь ещё успеть сдать какие-то экзамены до начала июля, сделать практические работы.

– Я здесь приобретаю больше опыта и знаний, чем там.

– Возможно! Но там ты должен получить диплом.

– Кирилл Сергеевич! Когда ко мне приходит больной, он не спрашивает у меня диплом. Ему нужны мои знания, умение и опыт!

– А вот за границей первое, что у тебя спросили бы, – какой у тебя диплом.

– Ну я за границу не собираюсь. Мне и здесь хорошо.

– А я и не посылаю тебя туда. Но при нынешней жизни скоро без бумажки пукнуть будет нельзя.

– Ну это смотря как пукать… Может и рулона не хватить.

Мы, посмотрев друг на друга, оба начинаем хохотать.

– Я не имел в виду диарею, – сквозь смех говорит Кирилл Сергеевич.

Он встаёт из-за стола, подходит ко мне и обнимает за плечо.

– Сашенька… Сынок… прости меня, что я так…

– Нет-нет! Мне это очень приятно. Честное слово! – и я тоже обнимаю его.

– Мне было очень приятно, когда ты приехал сюда, к моей постели. Поверь… Но сейчас настало время тебе вернуться. Это, я повторяю, нужно для тебя! Я бы очень хотел, чтобы ты получил диплом врача. Ты должен его получить! Ты должен это своим будущим пациентам.

– Понял, – говорю я тихо. – В таком случае, у меня тут остались дела где-то на неделю, дней на десять…

– Вот сделаешь эти дела – и в Питер! С Юрой мы уже всё про тебя обговорили. Он тебя ждёт, и должность твоя в больнице тоже ждёт. Пожаловался он на тебя.

– На что? – не понимаю я.

– Рассказал про ваш с ним спор насчет морально-этических моментов оплаты труда врача.

– Да, мы тогда с ним поспорили.

– Значит, ты и там споришь.

– Спорю. Я везде спорю, где имею свою, отличную от общепринятой точку зрения.

– Это правильно. Только иметь свою точку зрения уж больно хлопотно.

– Но вы же сам такой!

– Ну так то ж я! – Кирилл Сергеевич смеётся и тут же морщится. – видно просыпается боль в груди, – У меня уже жизнь прожита. А у тебя она только начинается. Но быть ершистым, я считаю, правильно!

* * *

Заканчиваю дела в Булуне. Улетаю через четыре дня. Будет тот же знакомый борт. Кирилл Сергеевич теперь живёт дома. Антошка всем доволен и меня больше не будит вслед за будильником. Своих пациентов буду вести до последнего дня пребывания. Новых уже брать не буду. Очень хочу увидеть Ваньку. Я так по нему скучаю! Как он там со всеми делами справляется? Хоть и верю, что у него всё в порядке, но беспокоюсь – брат ведь.

– Здравствуйте, Александр Николаевич! – вежливо здоровается со мной мужик лет пятидесяти, когда я утром иду на работу.

– Здравствуйте! – и протягиваю ему руку, – Ну как ваш ожог?

Он пришёл ко мне со второй степенью. Вылил на ногу кипяток.

– Всё отлично! Спасибо вам и от меня, и от семьи.

– Да не за что! Главное, будьте здоровы!

Я собираюсь идти дальше, но он меня снова окликает.

– Александр Николаевич!

Оборачиваюсь.