Мои воспоминания

На следующее лето он поехал в Египет, поднялся по Нилу до Асуана, купил голову от мумии какой-то красавицы-египтянки, жившей 4500 лет назад, имел по этому поводу бесконечные хлопоты с одесской таможней, не знавшей, под какую статью тарифа «сию часть мертвого тела» подвести, а затем с одесской полицией, требовавшей разъяснений, откуда он «сию мертвую голову» получил и не кроется ли тут убийства.

Как-то летом 1887 г. призывает он меня к себе, показывает эскиз подводной лодки и говорит:

– Напишите к этому проекту объяснительную записку.

Затем идет к К. Е. Маковскому и просит его нарисовать развевающийся флаг, командира и матросов, что Маковский и исполнил в художественном совершенстве. Это было единственное в проекте, что соответствовало действительности.

– Теперь пишите, как вы умеете, официальным слогом заявление великому князю генерал-адмиралу Алексею Александровичу, что за вознаграждение в 4000 рублей золотом я обязуюсь разработать этот проект подводной лодки, и в случае, если после постройки испытания ее будут удачные, то Морское министерство уплачивает мне еще 50 000 рублей золотом.

Джевецкий имел обширное знакомство среди петербургской знати, получил доступ к Алексею и вернулся со следующей резолюцией на проекте: «Нахожу, что проект заслуживает особого внимания Технического комитета, рассмотреть и доложить. Алексей».

В 1888 г. я поступил в кораблестроительный отдел Морской академии, окончил ее в 1890 г., Джевецкий же уехал в Париж, изобрел минный аппарат, предложил его французскому флоту, добился испытаний и одобрения своего предложения и стал его реализовывать. Раза по три в год мы обменивались письмами, и вот в начале мая 1892 г. получаю телеграмму: «Приеду 12-го через Вержболово. Джевецкий».

Само собой разумеется я встретил его на вокзале.

– Зачем и какими судьбами?

– Ликвидирую квартиру, переселяюсь на постоянное жительство в Париж, приходите вечером.

Прихожу.

– Знаете, просто чудеса, встречаю Дикова (главный инспектор минного дела): «Что же вы не приходите в комитет, вам приготовлен талон на 4000 рублей золотом».

– За что?

– А на разработку проекта подводной лодки; получите ваше заявление, эскиз и приступайте к работе.

Оказывается, на основании резолюции Алексея пошел «проект» по инстанциям, и чем ниже инстанция, тем хвалебнее отзыв, – кто же осмелится не соглашаться с генерал-адмиралом?

– Ведь вы летом свободны, приезжайте в Париж, будете мне помогать в разработке проекта, составите все требуемые расчеты, главным образом по корпусу и теоретическому чертежу. За 3½ месяца работы я вам заплачу 4000 франков.

Я согласился, получил отпуск на вакационное время в Морской академии и примерно через неделю был уже в Париже, остановившись на квартире моей тетки Александры Викторовны, которая со своим сыном В. А. Анри уехала на лето в Бретань, на дешевые морские купания. Моими расчетами Джевецкий остался вполне доволен, особенно расчетом прочности и конструкции корпуса, и сверх договоренной платы подарил мне великолепное ружье Пердэ.

Морской технический комитет все расчеты и чертежи по корпусу, т. е. мою часть работы, одобрил, но сделал ряд возражений по механической части и не согласился с Джевецким иметь для надводного хода лодки паровую машину, ввиду затруднений представляемых паровым котлом предложенной Джевецким системы, да и всякой другой, при переходе лодки из надводного плавания в подводное. Эта задача оставалась неразрешенной, пока через два или три года не появились достаточно мощные двигатели внутреннего сгорания и затем дизели.

Джевецкий имел обширное знакомство среди французских корабельных инженеров и ввел меня в этот мир, познакомив с авторами тогда выходившей 4-томной «Теории корабля» Полляром и Дюдебу[27], директором верфи в Дориане Террье и некоторыми другими. За 50 лет, протекших с тех пор, никого из них в живых не осталось.

Ликвидировав свою квартиру в Петербурге и продав с аукционного торга большую часть царских дверей, напрестолий и безделушек, за которые я не дал бы и гривенника, с которого начинался торг, он выручил порядочную сумму денег, купил в предместье Парижа отель, запущенный сад и пустопорожнее место и построил по собственному проекту отличную виллу, в которой и поселился. В этой вилле была специальная комната для меня – chambre a M-r Kriloff, на случай моих деловых приездов в Париж или просто погостить.

В 1897 г. Джевецкий придумал особый тип миноносца, названного им водобронным, предложил его Морскому министерству на тех же условиях, как и проект подводной лодки, и опять пригласил меня работать у него в Париже, так что лето 1897 г. я провел у него, поселившись в chambre a M-r Kriloff.