Мои воспоминания. Том 1. 1813-1842 гг.

Ф. А. Викторов был старый полковник, израненный; он потерял на вой не ногу, ходил на двух костылях очень скоро, выдвигая костыли вперед, и потом, опираясь на них, переносился так быстро, что за ним трудно было поспеть. Он был очень добрый человек, но вспыльчив; он имел неприятности со своим начальником, обер-шталмейстером Беклемишевым{178}, которые продолжались до выхода его дочери замуж за Александра Петровича Мельникова{179} (ныне тайный советник и член придворной конюшенной части). Об отношениях Беклемишева к Мельниковым я знаю следующее: Беклемишев выдал свою любовницу^н замуж за какого-то дворянина Мельникова{180}, чтобы своим сыновьям от этой любовницы дать дворянские права. Эта любовница видела мужа своего Мельникова только при венчании в церкви. Мельников был в это время вдовцом и от первого брака имел сына Александра, женившегося на дочери Викторова. Беклемишев же от вышеозначенной любовницы имел двух сыновей: Павла Петровича Мельникова{181}, бывшего министром путей сообщения, а ныне член Государственного Совета, в чине инженер-генерала, и Алексея Петровича{182}, бывшего генерал-интендантом действующей армии, а впоследствии комендантом в Варшаве и наконец членом Совета Министерства путей сообщения, а ныне состоящего в отставке полным генералом.

Жена Ф. А. Викторова была также очень добрая женщина, простая, без всякого образования; ее звали Констанцией^н; кажется, она была полька из наших западных губерний.

Викторовы, муж и жена, умерли в один день.

У них было в 1826 г. много детей, начиная с 14-ти летнего возраста до грудного ребенка. Меня посадили учиться с двумя старшими, дочерью Надеждой 14 лет (вышедшей впоследствии замуж за Александра Петровича Мельникова) и с сыном Александром 13 лет, следовательно, моим ровесником.

Оба они, брат и сестра, были вялы, несимпатичны мне, и я нисколько с ними не сошелся; они имели мало способностей к учению и гораздо менее меня знали, а потому учителя отзывались обо мне с особою похвалой, а о них нехорошо, что не могло быть приятным их родителям; однако же Ф. А. Викторов мне это высказывал только косвенными намеками и то весьма редко.

Портрет Павла Петровича Мельникова. С картины Н. Л. Тютрюмова. 1870

Из коллекции Центрального музея железнодорожного транспорта РФ

При их дочери Надежде была гувернантка, женщина не очень красивая, лет 30-ти, которая учила меня игре на фортепиано, но я не имел к музыке способности; руки мои плохо ходили по клавишам, и слуха музыкального не было. Для уроков музыки были назначены часы немедля после обеда. Моя учительница, поучив меня несколько минут и убедившись, что Викторовы, отец и мать, всегда отдыхавшие после обеда, уснули, а дети их сидят в классной для приготовления уроков, уговаривала меня ложиться {с нею в ее постель}. Перед пробуждением Викторовых мы опять садились за фортепиано. Так продолжалось до поступления моего в Военно-строительное училище в марте 1827 г.

Из училища я хаживал иногда к Викторовым, но этой гувернантки уже у них более не было, они никогда о ней не говорили, и я о ней не спрашивал и более ее не видал.

Викторовы жили очень скромно; у них почти никто не бывал, кроме старых сослуживцев Викторова; стол у них был не хорош, так что я многое ел неохотно, что замечал Викторов, говоря мне, что не может меня кормить, как я привык, деликатесами. Но он в этом ошибался; по бедности моей матери я привык к очень простой и умеренной пище, но мне у Викторовых не нравилась провизия, а в особенности способ приготовления кушаний.

Поэт Антон Антонович Дельвиг

Литография П. Ф. Бореля (1860-е гг.) с оригинала В. П. Лангера (1829 г.)

Из этого очерка жизни моей у Викторовых, конечно, не трудно угадать, что мне у них было не весело; я только и думал о том, как бы поскорее оставить их дом, или по крайней мере как можно чаще отлучаться. Последнее представлялось возможным, так как я воскресенья и праздники, а иногда и будни, проводил у двоюродного брата моего барона А. А. Дельвига.

В доме Дельвига открылся для меня новый мир, о котором я не думал и не гадал, и я к этому миру привязался всею душою. В первую же субботу я был отпущен из дома Викторовых к Дельвигу; это было 30-е октября, день его свадьбы, бывшей за год перед тем. Тогда я видел у Дельвига многих его знакомых, приехавших вечером его поздравить; помню, что между ними был поэт Петр Александрович Плетнев{183} со своею первой женой, бывший впоследствии ректором С.-Петербургского университета, товарищи Дельвига по Лицею: Михаил Лукьянович Яковлев{184}, одного с ним выпуска, т. е. первого, и князь Эристов{185}, второго лицейского выпуска; Сергей Львович Пушкин{186} с женой Надеждою Осиповной{187}, родители поэта Пушкина и младший брат последнего Лев Сергеевич{188}, {о всех них буду говорить ниже}.